Петула договорила, и Уоррен, чуть не плача, кивнул.

— Я тоже рад, что познакомился с тобой, Скетчи. Ты стал моим первым другом. Я всегда буду это помнить.

— Чирп! — радостно просвистел Скетчи.

— Чирп! Чирп! Чирп! — подхватили десятки голосов, и множество копий Скетчи высыпали из укрытия. Они появились из-за камней и растений и из маленьких ямок в песке, окружили Скетчи, засвистели радостно.

— О, родственнички! — расплылся в улыбке Уоррен. — Они все рады тебе!

— ФРРРРИИИИИ! — проревела Великая Восьмерица, заключая в нежные объятия всех своих детей и Уоррена с Петулой.

Уоррен прижал ладонь к внутренней поверхности пузыря.

— Я буду скучать по тебе, — сказал он Скетчи, — но я счастлив, что тебе удалось вернуться домой, к своим.

Скетчи печально засвистел, обнимая пузырь с Уорреном и Петулой.

— Нам пора, — сказал Уоррен, глотая слезы. — Пусть у тебя все будет хорошо, Скетчи!

Всхлипывая, Уоррен и Петула поплыли вверх. Скетчи и вся его семья махали им щупальцами на прощанье и свиристели, как целая стая птиц. Великая Восьмерица присоединила к хору свой музыкальный баритон.

Они выскочили на поверхность и увидели поблизости качавшийся на волнах отель. На крыльце их ждали, улыбаясь, мистер Фриггс, шеф Буньон, Беатриса, мистер Вандербелли и даже дядя Руперт. Все разом протянули руки, ухватили детей и втащили их на борт.

— Мы уже волноваться начали! — Шеф Буньон крепко обнял Уоррена. — Думали, вы захотите навсегда поселиться там, под водой.

— И бросить родных? — улыбнулся в ответ Уоррен. — Никогда!

Лишь когда отель лег на обратный курс, к острову пиратов-пенсионеров, Уоррен сообразил, что так и не попросил Великую Восьмерицу снять с него проклятие.