Ватюшков в комнате услыхал выстрелы в прихожей. Звериное чутье подсказало, за дверью — смерть. В голове пронеслось — полиция. Сделал шаг к Ольге и выхватил пистолет. Обхватил ее рукой за горло, сильно вдавил в висок ствол.

Напарник худого парня распахнул дверь в комнату.

Андрей, как щитом прикрылся Ольгой:

— Стоять, а то разнесу ее башку в драбадан!

Высокий парень отодвинул напарника и вошел в комнату, направляя ствол на Ватюшкова. Тот изумленно выдохнул:

— Это ты, щенок! — и в этом восклицании было дикое разочарование и недовольство собой, потому что ошибся, ожидая увидеть полицию.

Перепуганная Ольга тоже узнала парня. Это был Роман Рисемский.

Андрей властно крикнул:

— Дорогу, щенок, иначе ей конец!

У Романа задрожали ноздри, он молча усмехнулся. Его напарник зло сплюнул, следя за каждым движением Андрея:

— Ты думаешь, нам эта лягушка нужна? Ей все равно конец! Стреляй!

Услыхав, как он произнес слово лягушка, с ударением на первый слог, Ольга смекнула, кто, будучи в маске, угрожал ей, когда двое, ворвались к ней в квартиру за кинжалом. Следовательно, вторым был Роман. Тогда на них, кроме масок, были нахлобучены огромные бесформенные куртки, в которых эти двое оставались неузнаваемыми.

Ватюшков не двигался, видя, что попал, как кур во щи.

Ольга действительно не нужна была Роману, мало того, он неприятно удивился, увидав ее здесь. Напарнику Романа ничего не стоило пальнуть сначала в Ольгу, а потом и в Андрея или наоборот. Принципиального значения это не имело. Роман, вероятно, мог проделать то же самое.

Андрей осознавал, что не успеет разрядить обойму в Романа и в его подельника! Их пули войдут в него раньше. Но противостояние затягиваться не могло. Они пришли сюда, чтобы убить его. А он теперь, чтобы вырваться отсюда и замести следы, должен был убить их. Соотношение сил явно не в его пользу. Однако у него богатый уголовный опыт, который давал ему много очков вперед. А эти двое — слюнявые щенки.

Мозг Андрея лихорадочно работал, просчитывая ходы. Ошибку, когда он решил что за дверью полиция и предпринял неправильные действия, следовало исправить.

Напряжение нарастало. Достаточно одного неверного движения и эти двое разрядят в него свои обоймы. Он пригибался, прятал голову за Ольгу, и усиленно искал единственный правильный ход. Как кнутом хлестнула догадка. Андрей спросил:

— Ты пришил Дорчакова?

— Я! — нервно дернулся Роман.

Надо было протянуть время, чтобы в голове возник спасительный ход. Андрей снова справился: