— Она это сделала, капитан.

— Дерьмо собачье, — повторил Дарлинг и повернулся к дому, сжимая бумагу в руках.

Шарлотта и Дейна сидели за кухонным столом.

Обтянутая сеткой дверь захлопнулась за Дарлингом, и он вошел в кухню.

— Вы не поверите, что этот...

Дарлинг умолк, когда увидел лица жены и дочери. Обе женщины перед его приходом плакали, а теперь, увидев его, начали плакать вновь.

— Нет, — пробормотал он. А потом спросил: — Почему?

— Потому что нам нужно было жить, Уильям.

— Мы и жили. У нас была еда, у нас было горючее.

— У нас была еда потому, что ее приносила Дейна. Как, ты думаешь, я должна была оплачивать электричество? Как я должна была платить налоги за дом? Как я должна была починить морозильную камеру, когда она испортилась и вся твоя наживка оттаяла? А трещина в цистерне... у нас не было бы воды. Наша страховка находилась на грани аннуляции. Они собирались отключить газ. — Шарлотта вытерла глаза и посмотрела на мужа. — На какие шиши, по-твоему, мы жили все эти месяцы?

— Но... Я хочу сказать... были же вещи, которые мы могли бы продать. Монеты...

— Я продала их. И масонскую бутылку, и кувшин Беллармина, и... все остальное. Больше ничего не осталось.

— Я схожу в банк. Господи, Дерек не может просто...

— Это не банк, — сказана Дейна. — Они не давали тебе денег под закладную. У тебя не было постоянного дохода. Я предложила быть соподписчиком долгового обязательства, но тем не менее они отказали.

— Кто же тогда дал денег взаймы?

— Арам Агаянян, — ответила Шарлотта.

— Агаянян? — воскликнул Дарлинг. — Этот извращенец?

Арам Агаянян был недавним иммигрантом на Бермудах. Он нажил состояние, создавая умеренно-порнографические фильмы для канадского кабельного телевидения, и выбрал Бермуды как убежище от налогов.

— Почему ты обратилась к нему?

— Потому что он предложил. Дейна работала со счетами для одной из его компаний, она задала ему пару вопросов о получении займа, и... в общем, он предложил.