Я перелистнул пару страниц. В принципе, выбор был не слишком богатый, но это было легко объяснимо. Пластинки в Союз попадали странными и не всегда прямыми путями; насколько я помнил, имелись какие-то налаженные каналы распространения записей с них — у одного я стоял прямо сейчас, — но всё зависело от вкусов и предпочтений конкретного дилера, как назвали бы этого паренька в моем будущем. Например, этот паренёк вроде бы ценил битлов — в списке были все альбомы великих британцев, но упор был на хард-рок. Я подумал, что тут можно будет выгодно сдать доставшуюся мне в качестве трофея пластинку «Back in Black» металлической группы AC/DC. Вряд ли Лёха вернется за своим добром… хотя и этого исключать нельзя.

— И сколько будет стоить записать пару кассет? — спросил я.

— По червонцу, если на фирменную. Но есть «свема», за неё восемь. На бобину если — пятерка.

Я снова уставился в список и задумался.

В моей памяти причудливо смешались смутные воспоминания про магазинчики звукозаписи из разных лет застоя, перестройки и начала девяностых. В бытность студентом я никогда ими не интересовался, поскольку не имел магнитофона. Много позже, когда у меня дома появился музыкальный комбайн от «Панасоника», а в машине — относительно современная магнитола, кассеты продавались буквально везде и относительно недорого, причем и с записями, и без. Иногда я брал у приятелей и знакомых новомодные компакт-диски и переписывал себе то, что понравилось, но чаще пользовался готовой продукцией, считая их чем-то вроде расходного материала. Затирались они при интенсивном использовании быстро, возни с ними была прорва, но вождение под музыку компенсировало эти неудобства. Да и клиенты той поры были не так разборчивы, хотя кто-то и просил включить радио — правда, моя магнитола была не настолько продвинутой, принимала только УКВ, а вот новомодное FM ловить отказывалось.

Эти воспоминания навели меня на мысль про ещё одну возможность заработать, которая сейчас была просто неактуальной. Появление радиостанций в FM-диапазоне в Москве случилось лишь в девяностые, в этом году там царила пустота и запустение, и дешевые радиоприемники на небольшой, сантиметров пять в поперечнике, плате, которые можно было подключить, например, к магнитофону, были бы никому не нужны. Собирать УКВ было бессмысленно — этого добра в магазинах была прорва, причем в заводском исполнении. Правда, я не понимал, что народ там сейчас случаешь — радио «Маяк»? В общем, идею с радиоприемниками я отложил в долгий ящик до лучших времен и сосредоточился на делах насущных.

А дела эти обстояли так — в обычной «Звукозаписи», в насквозь советском 1984-м, можно было просто попросить и получил кассеты с кучей альбомов отечественных и западных исполнителей. Разумеется, за деньги — бесплатно никто ничего записывать не будет. Деньги, кстати, не самые маленькие, учитывая то, что на червонец наш брат студент обычно жил неделю, ни в чем себе не отказывая. Но у меня имелось некоторое количество бабла, с которым я готов был расстаться, и я начал всерьез обдумывать, стоит ли оно того или ну его нахер. Кроме того, я не представлял, что из представленного репертуара способно меня заинтересовать.

Осенило меня, как это обычно бывает, внезапно — мне нужно было выбирать не на свой вкус, а на вкус Аллы. Это был бы идеальный подарок для этого времени и для этих обстоятельств, который способен загладить любую вину. Проблема была в том, что я смутно представлял, что нравилось моей девушке. То, что она ходила на разные сейшены и слушала советский рок, не значило ничего — особого выбора не было. Не исключено, что с таким же энтузиазмом она будет отплясывать на концертах… я напрягся, чтобы вспомнить, кто из западных музыкантов приезжал в СССР в конце восьмидесятых. У нас точно побывали Билли Джоэл и Андриано Челентано, были ещё какие-то итальянцы из Сан-Ремо, в каком-то году студенты ломились на вполне хардовый Uriah Heep, а чуть позже — и на заслуженных монстров из Pink Floyd. И любой из этих музыкантов мог понравиться Алле.

Я полистал тетрадку. Челентано в списке имелся, причем с пометкой «лучшее». Но потом мой взгляд упал на Bee Gees, и я понял, что нужно брать, пока дают. Мне лично творчество этой группы не особенно заходило, и даже культовая вроде вещь «Stayin" Alive» вызывала оскомину — настолько она была заезжена и затерта до дыр. Но здесь и сейчас да ещё и для молодой девушки диско вполне подходило. Я ещё полистал тетрадку — ABBA тут тоже имелась, как и Boney M.

— Би Джис, Аббу и Бони М, сборники, — сказал я продавцу, возвращая ему тетрадку. — А из «Кино» что-то есть?

— «45», — не задумываясь ответил он. — Но… не советую.

— Почему?

— По сравнению с тем, что ты выбрал, наши будут звучать не слишком удачно. Лучше на их концерт попасть, если подходы есть, — последнюю фразу он сказал с таким намеком, что ежу было понятно — подход у него имеется.

Но и мы были не лыком шиты — у нас имелся Дима Врубель. Пусть не у меня, а у Аллы, но это тонкости, которые никого не интересуют.

— Учту, — улыбнулся я. — Тогда «Кино» не надо.

— Фирму или «Свему»?

Слово «фирму» он произносил с ударением на «у», и получалось забавно. Я снова задумался.

— А тут поблизости кассетник есть где купить сейчас? — уточнил я, посмотрев на часы.

Полшестого, время ещё есть.

— За углом, большой магазин электроники. Им вчера «Романтиков» привезли, в обед ещё не распродали. Сейчас не знаю.