— Вилиал, огромное вам спасибо, — произнёс в ответ Лаврентий. — Вы понимаете, что я не являюсь вашим приверженцем, но тот поступок, который вы совершили, дав нам увидеться, достоин всяческого уважения. Я знаю, мне тоже надо спешить, меня могут хватиться, и нам обоим не поздоровится… Прохор!
— Лаврентий!
Друзья ещё раз обнялись, Лавр встал с кровати, снял перед Вилиалом шляпу в знак признательности и быстрым шагом покинул комнату.
Прохор сидел на кровати, опустив голову, но на лице его была благодарная улыбка. Он о чём-то думал, видимо, удерживал перед собой образ Лаврентия, только что расставшегося с ним. Вилиал тоже улыбнулся, глядя на него, и спросил, нарушив трогательность момента:
— Всё ли я сделал для того, чтобы выполнить своё обещание?
— Да, Вилиал! Я благодарен вам за сделанное, теперь моя душа спокойна!
— Могу ли я теперь потребовать от вас выполнения поставленной задачи?
— Да, я сделаю всё, что вы скажете!
— Тогда слушайте.
Глава 37. Исполнение желаний-2
Войдя в комнату к Фёдору, Инспектор застал его за рюмкой спиртного, но не высказал никакого недовольства. Мужик смутился, закашлялся, извинился и сел в кресло, ожидая дальнейшего хода событий.
— Вы готовы?
— Да, — всё ещё хриплым после кашля голосом ответил Фёдор.
— К вам гости.
С этими словами Вилиал открыл дверь, и через порог комнаты перешагнула очень пожилая женщина. Она была одета во всё чёрное, будто на похоронах, седые волосы были собраны сзади в пучок и скрыты под небольшим кружевным чепцом.
— Фрау Майер, вот тот человек, о котором я вам говорил.
Женщина подошла ближе к Фёдору, который инстинктивно поднялся на ноги, и, прищурившись сквозь маленькие очки, внимательно посмотрела на него. Мужчина вопросительно и растерянно взглянул на Инспектора.
— Это Герта Майер, Фёдор, сестра Дитриха Майера, с которым тебе суждено было встретиться в начале войны.
Фёдор смотрел на женщину и не знал, как себя вести. Он замер в ожидании, опустив руки вдоль тела и слегка подавшись вперёд, как будто остановился в подсознательном движении. По-видимому, первым его желанием было обнять пожилую немку, но страх перед неведомой реакцией взял над ним вверх. Фрау Майер всё ещё стояла молча и неподвижно, глядя в глаза мужчине, и становилось понятно, что это она ждёт от него первого шага. Наконец, Фёдор не выдержал, отбросил мнимые сомнения, шагнув к женщине, крепко её обнял и заплакал.
— Простите меня! — произнёс он, всхлипывая и содрогаясь всем телом, так и не отпуская фрау, как будто боясь, что она захочет высвободится из-за неприязни.