- Откуда вам они известны, эти интересы? И могут ли они вообще существовать – интересы всех людей?

- Самые простые – да, могут. И мы их знаем. Жизнь без голода и войн. Соблюдение неотъемлемых прав.

- И вы намерены этого достичь, получив доступ к пульту управления и научившись нажимать на нужные кнопки?

- Если пользоваться такой терминологией – то да.

- А почему не обычным путём?

- И обычным – тоже. Но вопрос времени – далеко не последний.

- Понятно. Резюмирую: вы почему-то решили, что вам известны интересы человечества, - и намерены реализовать их путём простого нажатия на кнопку. А предположим – вы заблуждаетесь? Что тогда?

- Не заблуждаемся. Вся история показывает, что человечество стремится именно к этому.

- Ново. История, насколько я её знаю, показывает, что человечество не стремится ни к чему, а всего лишь движется по некоему лабиринту, охренев от постоянных поворотов и тупиков. И если имеет цель – то выпасть наконец наружу и полежать на травке. И всё.

- Думаю, вы неправы. На примере Америки видно, что успех приходит именно к тем, кто преследует простые здоровые честные цели.

- Это с учётом влияния Транквилиума или же без оного? И какой именно успех? В чём? Впрочем, неважно. Я могу в порядке адвокатирования дьявола доказать вам, что своим процветанием Америка обязана исключительно деятельности ОГПУ в Мерриленде – и буду стопроцентно прав с собственной точки зрения. Равно как и вы – с собственной. При этом оттуда, - Глеб поднял глаза к потолку, - будет прекрасно видно, что мы стоим у начертанной на песке цифры и вы говорите, что это шесть, а я – что девять. Так, с этим мы разобрались, - сказал он вдруг жёстко и поднял руку ребром ладони вперёд. – Молчите! Кто такая Салли? А, понял. Так для чего же вы это всё устроили? Ну!

Волкерт сделал судорожное неестественное движение – пытаясь освободиться. Невидимые путы держали крепко.

- Не дёргайтесь, тогда не будет больно… Итак, вы как будто заманили меня в ловушку. Сейчас она должна сработать. Вы сняли почти всю охрану с дома, мои люди войдут туда, возьмут мальчика. Что дальше? А… вот оно как… Что же, это по крайней мере остроумно, хотя и глупо по существу… Ладно, рыцарь и пэр, похититель детей, спасибо за приятную беседу. Возможно, мы увидимся ещё – если ваши люди не решат меня просто прикончить, чтобы не шлялся зря. Вас я пока оставляю. Подойдите-ка сюда.

Волкерт, двигаясь скованно, приблизился. Глеб показал ему за окно. Небо было полосатым, кружащимся.

- Проход, который был на почте, я сжёг, - сказал Глеб. - Других, насколько мне известно, нет. Так что вам придётся подождать меня здесь. И ещё: на руках и ногах у вас свинцовые колодки. Не вздумайте купаться. Сниму, когда вернусь. Не скучайте.

Волкерт, с трудом ворочая языком, начал говорить что-то, но Глеб не слушал. Есть ли смысл слушать человека, у которого полчаса рылся в мозгах? Он взял свечу, вышел на галерею. Повёл рукой. Никого… Переместился в мир обычный. Сразу же пришёл плеск волн и запах мокрой штукатурки. Он выгреб из дома – и вернулся в пыльный мир. Вода стала тугой и тяжёлой. Грести было трудно, да и лодка шла вязко. Но ради невидимости – следовало потерпеть…