Ты мне Никитинский квартет не перепишешь? Чистая кассетка найдётся?
- Тебе везёт, я как раз басфовских[43] прикупил, так что сейчас и перекинем. С тебя пятёра.
На автобусную остановку идти не хочется. Вспомнив свой летний опыт автостопа, выхожу на Бердское шоссе и практически сразу стоплю ЗИЛ с разговорчивым водилой. Он делится со мной последней новостью. Оказывается, по радио только что объявили о «вынужденной» посадке капитана Беленко в Японском Нагата. Вова, как назвался водитель, уверен, что лётчик просто слинял за бугор, прихватив самолёт, чтобы было, за что ништяки просить. Говорю, что поступок вообще-то свинский, а Беленко хуже Власова. Того-то хоть в плен захватили, а этот сам дезертировал. Полчаса до Речного пролетели за обсуждением этой новости совершенно незаметно.
Как я и предполагал, предки с гостями вернулись поздно и под мухой. Матери, как самой трезвой, пришлось заниматься раскладыванием всей компании по лежанкам. Так что обсудить ближайшие планы никакой возможности не представилось. Через полчаса квартира дрожала от мощного храпа. Спать было вообще невозможно. Мы с сестрёнкой заснуть так и не смогли, поэтому около часу ночи поднялись и при свете настольной лампы дулись в подкидного, пока глаза не стали закрываться сами по себе.
Почти чернильно-черная, синь холодного октябрьского неба висела над уже заметно облетевшими деревьями во дворе. Словно в ожидании первых ударов зимней непогоды, дрожали на ветру ветви берез и тополей. Зато сирень ещё радовала сочной зеленью. Порывы пронизывающего северного ветра не оставляли никаких сомнений – зима на носу. После пёстрых желто-красных гор Алтая, Новосибирск казался суровым северным городом.
Завтра утром улетаем. Мы с Григорием, изрядно приняли на грудь, когда я вспомнил, что за всей этой туристической мишурой, чуть не забыл о главном. Мне же надо было с Борькой поговорить. Дальше тянуть некуда, поэтому я иду искать, а кто не спрятался, я не виноват:
- Борис, мне нужно с тобой поговорить! Крикнул я с балкона в гостиную.
- Да, я думаю, что нам есть что обсудить, тем более что у меня для вас предложение,- возникает откуда-то Борькин голос. То ли он сидел на полу у балконной двери? Впрочем, не до того сейчас!
- Борис, надо нам с тобой поговорить один на один. Папа твой меня за неделю просто умотал. Спасибо ему, конечно, но я ехал в основном для того, чтобы с тобой о грядущем поговорить. Хотя, конечно, интересно познакомиться со столицей Сибири, с Алтайской природой, какая там медову…. стоп! я, кажется, опять отвлёкся… Так, о чём я?
- Ага, Николай Иванович, что-то родитель вас заездил сегодня, - усмехнулся я. – Вы собирались рассказать мне о ваших соображениях после нашей зимней дискуссии.
- Вот-вот! О зимней дискуссии. Точно! Я, признаться, поначалу не поверил, но с каждым совпадением, меня это стало беспокоить всё больше и больше. М-да… После Съезда, - пожал плечами, после выходки Садата задумался, потому что это был явный экспромт египетской обезьяны. Олимпиада еще сильнее поколебнула? поколебала! мой этот, как его? Спексис? Нет! Да! Скепсис. Я решил поговорить со своими друзьями на тему предательства верхов. Мнение однозначное – те верхи, что сейчас вокруг Лёни сплотились, не пойдут на изменение курса ни под каким видом. Брежнев перенес клиническую смерть и очень вероятно, что на его трон скоро сядет кто-то новый или Романов, или Машеров, а может и этот кагебешник, как там его? да, Андропов. Кое-то уверен даже, что Андропов уже сейчас всем заправляет. Никто из них не настроен валить систему, но кто придёт после них при тех тенденциях, что у нас процветают, совершенно не понятно. И кстати – куртку бомбер-реглан я тебе привёз, с тебя 56 рублей…
- За куртку огромное спасибо. Деньги я вам завтра отдам? А на счёт политики, я вам сразу скажу, что всё несколько лучше и времени у нас больше, потому что Брежнев проживёт до ноября 1982 года. По некоторым данным ему помогут отойти в мир иной. На его место встанет Андропов и начнет одной рукой закручивать гайки, а другой проталкивать наверх будущих могильщиков. Его подведут почки, и он загнется через год, но всё, что от него требуется, он сделать успеет.
- А, что там говорить, всё равно никаких рычагов влияния на этих «небожителей» ни у кого нет. Хотя поделился со мной один летун. Он как-то раз перевозил чету Брежневых из Москвы на юга. Подменял заболевшего пилота в постоянном экипаже. Так вот, этот летун рассказал очень интересную вещь. Оказывается, Брежнев очень прислушивается к мнению своей Виктории Петровны. А та, как женщина, пользуется услугами всяких парикмахеров, портных, массажисток, модисток и прочей прислуги. Вот! Вот через кого единственная реальная возможность выйти наверх. Как же это всё не правильно! Получается, что великой страной могут управлять цирюльники и модистки! Думали ли Ленин и Сталин, что получится так смешно?
- Что-то я перебрал… Что же я хотел у тебя спросить? - Б-б-борис, а что-нибудь простое мы можем уже сейчас сделать? Какую-нибудь катастрофу предотвратить, спасти кого-нибудь? Помнишь что-нибудь.
- Николай Иванович, давайте я вам список напишу, что смогу вспомнить, завтра вам прямо в руки вручу. Потом позвоню в Москву, чтобы проверить, не потерялся ли. Главное вы об источнике своей информации никому не рассказывайте.
- Нет, что я не понимаю что ли? Ты меня совсем за дурака то не держи. Ладно, хватит на сегодня, у нас ещё будет время поговорить и подумать. А сейчас пора бы уже и на боковую. Всё-таки утомил нас твой папаня по этим вашим сибирским ебеням таскать. Пойду я...
Я уже собрался идти на вынужденную, но на подлёте внезапно был сбит, атаковавшим меня Григорием.
- Николай! Отходную на посошок! За то, чтобы вы завтра хорошо долетели!
Мы опрокидываем стопки. И Григорий затягивает:
- Лейтенант Рогов, а чего это ты мне подливаешь, а сам не пьешь? Ну и что, что ты хозяин, ты должен гостя уважать и пить вместе с ним. Давай еще по последней тяпнем! И… От винта! Песню мы допели, но проснулся я почему-то уже в такси по дороге в аэропорт.