На секунду он подумал, что магия не подействовала.

Но потом ощутил вкус крови, поднес пальцы к губам и застыл, заметив, что ладонь вся красная.

– Что… – начал было он, но не смог договорить.

Соленый, металлический вкус крови стал ярче. Келл согнулся вдвое, и его стошнило кровью, после чего он потерял равновесие и упал на четвереньки.

– Одни говорят, что магия живет в голове, другие – в сердце, – спокойно сказал Холланд, – но мы-то с тобой знаем, что она в крови.

Келл закашлялся, и алые точки усеяли землю. Кровь закапала из носа и рта. Полилась из ладоней и запястий. У Келла кружилась голова, а сердце бешено колотилось. Он был не в силах даже подняться на ноги и стремительно истекал кровью. А единственный человек, который мог бы разрушить чары, смотрел на него со спокойствием, граничившим с безразличием.

– Холланд… послушай меня, – взмолился Келл. – Ты можешь… Камень… он может…

– Не трать силы.

Келл сглотнул кровь и с трудом выдавил:

– При помощи камня… ты можешь… разрушить свою метку.

Белый антари поднял брови и покачал головой.

– Меня связывает вовсе не эта штука, – он постучал по серебряной фибуле на плече. Холланд встал на колено перед Келлом, стараясь не испачкаться кровью, заливавшей булыжники. – Это всего лишь металл. – Оттянув ворот, он показал метку, выжженную над сердцем. – Вот где клеймо.

Серебристый шрам казался удивительно свежим, и хотя Келл видел его только на груди, он был уверен, что печать проходит насквозь и на спине Холланда точно такой же символ. Печать души. Это заклятие ложится не на тело, а на саму жизнь.

И разрушить его невозможно.

– Оно не может исчезнуть, – сказал Холланд, – но Атос все равно иногда обновляет клеймо. Когда видит малейшие признаки неповиновения, – он посмотрел на камень в руке, – или когда ему скучно.

Келл снова закашлялся, отплевывая кровь, и потянулся к монетам, висевшим на шее, но Холланд оборвал шнурки и зашвырнул монеты в темноту. У Келла оборвалось сердце, когда он услышал, как они зазвенели по мостовой. Он пытался защититься, но команды крови путались в голове, да и выговорить их не хватало сил. Иногда нужная команда всплывала в памяти, но тут же исчезала, стираемая черной магией, убивавшей его изнутри. Как только он пытался произнести слово, рот наполнялся кровью. Он кашлял, отплевывался и цеплялся за слоги, но только давился ими.

– Ас… Ан… – заикался он, и магия поднимала кровь к горлу, не давая договорить.

Холланд цокнул языком:

– Моя воля против твоей, Келл. Ты никогда не победишь.

– Умоляю, – выговорил Келл, с трудом хватая воздух. Темное пятно у него под ногами слишком быстро разрасталось. – Не делай… этого.