Пока Келл шагал по ступеням, в ушах стучала кровь. Он понимал, что не сможет застать Атоса врасплох, – только не здесь. Белый король, конечно, знает о приходе Келла, и тем не менее позволил ему беспрепятственно приблизиться к замку. Даже десять стражников с пустыми взглядами, обычно стоявшие по краям лестницы, куда-то исчезли. Атос нарочно расчистил ему путь. С его стороны это вызов, позерство, характерное для бледного короля.

Лучше уж было столкнуться с целой армией, чем с этими неохраняемыми дверьми и с тем, что поджидало за ними. После каждого шага, сделанного без помех, Келл еще больше нервничал перед следующим. Когда он добрался до площадки на самом верху, руки тряслись, а сердце бешено стучало.

Келл поднес к дверям дрожащие пальцы, усилием воли заставил себя успокоиться и, в последний раз вдохнув холодный воздух, толкнул створки. Двери замка открылись от одного прикосновения – не понадобились ни физическая сила, ни магия. Его тень легла на пол в холле. Келл переступил порог, и десятки факелов вспыхнули бледным огнем, высветив сводчатый потолок и дюжину стражников, стоявших вдоль стен.

Келл глубоко вздохнул, приготовившись к худшему, но воины не шелохнулись.

– Они тебя и пальцем не тронут, – послышался бархатный мужской голос. – Если, конечно, ты не попытаешься сбежать.

Как всегда в белоснежном одеянии, из тьмы вышел Атос: его бледное лицо казалось бесцветным в свете факелов.

– Я сам тебя убью – ни с кем не хочу делить это удовольствие.

Атос небрежно держал в руке вторую половинку черного камня. При одном взгляде на нее Келл почувствовал, как забурлила в нем самом темная энергия.

– Астрид, конечно, разобидится, – продолжал Атос. – Она хотела превратить тебя в домашнюю зверушку, но я всегда говорил, что, пока ты жив, от тебя одни неприятности. Кажется, последние события это доказывают.

– Все кончено, Атос, – сказал Келл. – Твой план провалился.

Атос зловеще оскалился.

– Ты прямо как Холланд, – заметил он. – Знаешь, почему он не смог завладеть троном? Потому что никогда не любил войну. Считал кровопролитие и битвы лишь средством для достижения цели. Ну а мне всегда нравился сам процесс, и, уверяю тебя, я планирую им сполна насладиться.

Атос крепко сжал свою половинку талисмана, и оттуда повалил черный дым. Не мешкая ни секунды, Келл силой воли поднял стражников в воздух и свалил в кучу между собой и бледным королем. Однако этого оказалось недостаточно: дым прошел насквозь и, добравшись до Келла, попытался обвить его руки. Тогда антари направил баррикаду из стражников на Атоса и попытался отбиться от дыма заколдованным мечом. Но король не уронил камня, а клубы дыма, легко обойдя клинок, вцепились в запястья Келла и тут же превратились в тяжелые цепи, протянувшиеся к стенам.

Цепи натянулись, заставив Келла широко развести руки. Перепрыгнув через стражников, Атос мягко и легко приземлился перед антари. Цепи врезались в и без того израненные запястья Келла, и меч выпал у него из руки. Атос достал серебряную плетку. Она размоталась, змеей скользнув до самого пола, и заскребла по каменным плитам раздвоенным язычком.

– Посмотрим, как ты переносишь боль.

Когда Атос поднял плеть, Келл обхватил руками цепи. Порез на ладони затянулся, но он так сильно сжал металл, что снова показалась кровь.

– Ас Эстаро! – сказал он за секунду до того, как плетка щелкнула в воздухе. Звенья цепей распались, и Келл едва успел увернуться от раздвоенного серебряного кончика. Перекатившись по полу, он подхватил оброненный клинок и прижал кровоточащую ладонь к каменному полу, припомнив атаку Холланда.

– Ас Стено! – произнес Келл. Каменный пол треснул под его пальцами и выплюнул дюжину острых осколков. Юноша встал, увлекая за собой зазубренные куски, вскинул руку – и осколки полетели в короля. Но Атос лениво поднял руку с зажатым в ней камнем, и перед ним вырос щит, о который загремели обломки.

Атос мрачно усмехнулся.

– О да, – сказал он, опуская щит. – Меня ждет море удовольствия.