Максим ввалился в квартиру, словно пьяный, глаза красные и мутные с максимально расширенными зрачками. Тоскливо посмотрев на женщину, он невнятно пробурчал:

– Привет.

В этот момент парень, как никогда раньше, напоминал закоренелого наркомана в период ломки. Впрочем, оно почти так и было, вот только наркотик, который ему требовался, был весьма специфичен. И в данное время находился в тёмной кладовой у Маргариты.

– Привет, – деловито ответила Марго, – проходи, у меня уже всё готово.

Макс кивнул и, бросив мимолётный взгляд на нож, на котором ещё не обсохла свежая кровь, шатаясь и спотыкаясь, проследовал в направлении кладовки. Маргарита, не выпуская нож из рук, осторожно пошла за ним.

Из кладовки раздавались тихие стоны, всхлипы, шорохи и мычание.

Макс первым открыл дверь и зажёг свет. Электрическая лампочка ярко вспыхнула, мигнула два раза и затем погасла. Мычание и стоны заметно усилились.

– Я схожу на кухню за свечами. Это, наверное, пробки выбило. – С этими словами Марго удалилась, оставив растерянного Макса в коридоре рядом с кладовой.

Спустя минуту она вернулась, держа в руках две толстых чёрных свечи.

– Есть зажигалка?

– Да, конечно, – ответил Макс, доставая зажигалку из внутреннего кармана куртки.

Они зажгли свечи, и зашли в кладовку. Девушка испугано посмотрела на них и замотала головой. Одна рука у неё была порезана и оттуда медленно сочилась кровь. Глаза Макса моментально прилипли к окровавленной ране, и он жадно втянул носом спёртый воздух, наполненный запахом крови и страха.

– Пей. – сказала Марго.

Максим упал на колени и прильнул губами к руке девушки на сгибе локтя. Он пил, пил, пил, кровь пьянила его и с каждым глотком хотелось всё больше и больше. Девушка не сопротивлялась, её ноги были связаны, а другая рука прикована к батареи наручниками. Постепенно она начала впадать в забытьё, медленно теряя сознание. А Макс всё пил, жадно всасывая в себя молодую горячую кровь и тихо причмокивая при этом губами.

Маргарита наблюдала за ним с любопытством и явным нетерпением. В её глазах читалась яркая безудержная страсть и ещё что-то тёмное, первозданное. Что-то не из этого мира.

Одну чёрную свечу, она поставила в угол на полку, вторую держала в руках.

Макс, напившись вволю, отбросил обескровленную руку девушки на пол и запрокинул голову вверх. При свете чёрных свечей на белом потолке кладовки ему открылась начертанная кровью пятиконечная пентаграмма, обведённая в двойной круг. Взгляд Максима затуманился, он чувствовал себя пьяным на самой-самой первоначальной эйфорийной стадии, когда ещё не успеваешь привыкнуть к новым ощущениям, пришедшим буквально в текущую минуту.

– Что это? – спросил он в полузабытье, едва слыша свой собственный голос.

– Этот символ необходим для твоего посвящения. Ты уже созрел.

С этими словами Марго поставила свечу на пол, затем подняла безвольную голову девушки и одним чётким ровным движением перерезала ей горло. Кровь хлынула фонтаном, забрызгивая белую футболку Максима.