Именно выявление этого самого специфически человеческого, нерастворимого и неразложимого в лучших из нас было для меня наиболее важным смыслом «Сталкера», того, что кристаллизуется в душах и составляет их главную ценность. Мне важно, чтобы после просмотра фильма зритель понимал, что только внешне герои потерпели фиаско, обретая на самом деле нечто неоценимо более важное: веру в неистребимость человеческой любви, самого главного, чем жив человек.

Ясно, что в «Сталкере», как и в «Солярисе», меня менее всего увлекала фантастическая ситуация. Поэтому я до сих пор сожалею, что в «Солярисе» все-таки пришлось использовать слишком много фантастической атрибутики, которая отвлекала зрителей от главной мысли. Роман Лема требовал задействовать в сюжет всякие ракеты и космические станции. Их было, конечно, интересно создавать вместе с художником Михаилом Ромадиным, но теперь мне кажется, что мысль фильма могла прозвучать крупнее и отчетливее, если бы удалось всей этой атрибутики избежать вовсе. Теперь я думаю, что реальность, создаваемая на экране автором для доказательства своих идей, должна быть все-таки, простите за тавтологию, как можно более реальной, то есть понятной человеку, знакомой ему с детства. Словом, чем реальнее будет представленная на экране реальность, тем убедительнее будет звучать автор.

Надеюсь, что в «Сталкере» мне удалось добиться изображения именно такой реальности. Фантастична в этом фильме только исходная ситуация, которая открывала возможность более выпукло и рельефно выразить основной, волнующий нас нравственный конфликт. Далее, внутри всей изобразительной ткани фильма нам, кажется, удалось избежать какой бы то ни было фантастики. Глядя на экран, можно легко вообразить, что все действие разворачивается прямо сейчас, а Зона, будто бы, существует где-то здесь рядом.

Ведь Зона – это не конкретная материальная точка, но предположительная возможность сканирования человеческой нравственности, в результате чего человек может выстоять или сломаться, вглядевшись в самого себя и свои тайные помыслы. Это зависит от человеческого чувства собственного достоинства, его силы духа и способности различать главное и преходящее.

Я вижу свой долг в том, чтобы проявить в человеке то наиболее ценностное, чем живет его душа. Эти главные ценности живут в нас, но не всегда осознаются человеком. Люди слишком суетливы, слишком устают, слишком надоедают сами себе, чтобы задуматься о своей собственной сущности. Хотя в конечном счете все непременно расчищается до этой последней элементарной частички способности любить, благодаря которой человек может рассчитывать на свое дальнейшее существование. Нужно, чтобы эта частичка способности любить как можно более объемно заполнила человеческую душу, давая смысл его существованию. Я вижу свой долг в том, чтобы человек после просмотра моей картины услышал вечный зов высокой любви…

Суркова. Можно тогда говорить, что последняя картина Тарковского «Сталкер» посвящена людям, разочаровавшимся и опустошенным, утерявшим веру, но мучительно жаждущим ее нового обретения? Если герои «Соляриса», затерявшиеся в космическом пространстве, снова приходили к простой и вечной истине, что все-таки «человеку нужен только человек», то в «Сталкере» ваша мысль пошла иным путем. Вы рассказали о людях, которые должны отыскать в себе смысл и стимул своего существования, людях, которые, изверившись, хотят вернуть своей душе любой ценой утерянную гармонию, отыскать какую-то важную объединяющую людей идею, которая примирит их с миром и с собой. Сделает их вновь нужными и полезными друг другу…

Сталкер читает стихотворение Арсения Тарковского:

Сталкер читает это стихотворение тогда, когда ему особенно тяжело и глубоко раздражение против него, зародившееся у его спутников. Он читает этот стих в надежде на понимание, намекая им на собственную неустроенность в этом мире и жажде возродить вместе с ними свою надежду – поведать снова, что «не хлебом единым жив человек», который вновь и вновь гонится за этой надеждой… На этот раз в Зону.

Тарковский говорит, что «искусство несет в себе тоску по идеалу. Оно должно поселять в человеке надежду и веру. Даже если мир, о котором рассказывает художник, не оставляет места для упований. Нет, даже еще более определенно: чем мрачнее мир, который возникает на экране, тем яснее должен ощущаться положенный в основу творческой концепции художника идеал, тем отчетливее должна приоткрываться перед зрителем возможность выхода на новую духовную высоту».

Его последний фильм, разворачивающий перед нами горькую картину человеческой усталости и разочарования, все-таки утверждает высокий смысл нашей жизни: мало покоя, мало сытости и комфорта, мало успехов и преуспевания. Человеку всегда нужно что-то большее, что одухотворяет и освещает смысл его существования, что соединяет его с другими людьми… Фильм Тарковского открывает духовные шлюзы всем тем, кому, может быть, и «вправду везло», но «только этого мало»…

Мы прерываем наш разговор на полуслове, чтобы снова и снова продолжать его. Наверное, Тарковский напишет еще много статей и книг. Может быть, его идеи еще более отшлифуются со временем, обретут законченность и логическую завершенность, безупречную последовательность. А пока мы расстаемся с ним в тот момент, когда он приступает к работе над своей новой картиной и, как всегда, пересматривает и передумывает многое из того, что более или менее убедительно удалось изложить в данной книге.

Примечания