Было нестерпимо больно, рука висела плетью, сломанная в предплечье. Плечо жгло ещё больше.

Вэн внимательно огляделся, никто больше не показывался. А от деревни шел всё тот же монотонный звук.

Вэн достал упаковку анестетика. Вкинул в рот три таблетки, разжевал. Почти безвкусные, сладковатые. И тут Вэн вздрогнул, увидев у правой ноги человеческое ухо. Чёрт! Это же его! Кривой шип на палице срезал ухо начисто. При таком ударе могло порвать и яремную вену на шее. Но тогда бы уже всё вокруг залило кровью, а Вэн валялся бы рядом с неподвижным аборигеном этой роковой планеты.

Уже пострадал, ещё не дойдя до деревни. Всё это ради Лаи, ради неё одной.

− Стоит твоя жизнь моих потерь, − обращаясь мысленно к Лае, громко сказал Вэн.

− «Ну, детки бездны, держитесь», − он высыпал в рот все таблетки, добавил, разжёвывая: −«Прячься, трава, косарь идёт».

Вэн надел ремень автомата на шею. Здоровой рукой осторожно пристроил болтающуюся плетью больную — на ствол оружия, под ремень. Решительно зашагал, цепляясь иногда ногами за лежащие лианы, малозаметные, скрытые слоем мха. Когда открылся вид на деревню, Вэн стиснул зубы. Не от боли, нет. Тело стало словно деревянным, он не чувствовал почвы под ногами, не ощущал, что слишком сильно сжимает автомат. Вэн содрогнулся от того, что увидел: Стеймор и Лая лежали в пасти тотема, сквозь рёбра нанизанные на язык-жало! Их повисшие руки и головы говорили лишь об одном — его друзей в живых уже нет. И тёмные, почти чёрные капли крови, капающие с затылка Лаи… А вокруг на коленях стояли аборигены и возносили к тотему руки. Человеко-медведей было около десятка.

«Улла, улла» − Вэн только сейчас понял, что этот звук шёл уже как фон, на который со временем не обращаешь внимания. Это действовали таблетки: нервная система становилась бесчувственной.

При виде этой картины стало понятно, что он тоже обречён. С такими травмами одному не добраться до родного дома, который за тысячи километров, не преодолеть столько опасностей по чужим мирам. Злоба за Лаю и чувство безысходности смешались в коктейль отчаяния. Вэн шагнул из укрытия, палец с силой сжался на спусковой скобе.

Аборигены среагировали моментально, им были уже знакомы тихие звуки автоматов. Чёрные туши бросились врассыпную. Кого настигали пули, тот неуклюже замедлялся, дергаясь от прошивающих кусочков смерти. Его неожиданное появление дало возможность уложить пятерых недалеко от тотема, остальные успели разбежаться, раствориться за хижинами и в кустах. Вэн всё стрелял. Листва облетала с кустов, окруживших деревню плотным кольцом, с треском разлетались щепки, когда пули попадали в плетённые из веток стены хижин.

Вэн опомнился, когда заметил, что узкий экран оружия горит красным цветом. Одиннадцать пуль осталось в магазине. Надо было кидать гранату, когда аборигены сидели у тотема, но после драки…

Он подошёл к тотему, опустился на колени. Глаза Лаи неподвижно уставились в небо, изо рта протянулась тёмная струйка крови.

− Прости меня, − он провёл ладонью по щеке девушки.

Всё…

Назад ничего вернуть нельзя. Необратимый процесс не остановить − организм, совсем недавно полный жизни и энергии, мёртв. Хоть волком вой — ничего назад не вернёшь.

Вэн словно очнулся, ведь он находится в опасном месте, нет времени предаваться забвению. Он оглядел деревню. Вокруг ни души. В стороне от хижин чернело большое затухшее кострище. И тут подсознание начало нашёптывать, что с правой стороны что-то не так, нереально. Взгляд скользнул по лицу Лаи. Один её глаз смотрел на Вэна, а второй вертикально вверх, сверлил облака. Вэн с силой закрыл глаза, а когда вновь поднял веки, всё было в порядке − взгляд девушки упирался в небо.

«Вот только с ума сходить я не буду!» − громко крикнул он. Голос гулко раскатился по всей деревне.

Вэн встал с колен, перевёл автомат на одиночный режим стрельбы. Надо в первую очередь найти оружие друзей, чтобы не нуждаться в боеприпасах. Затем зачищать тут всё, выбить эту клыкастую черноту.

Он пошёл к ближайшей хижине. Ни полога, ни дверей. Шагнул в проём. В жилище ничего нет, только плетёная перегородка из таких же прутьев, как и стены. Пол устелен какой-то мягкой пахучей травой.

Рассчитав максимальную площадь поражения, Вэн пустил две пули в перегородку. Послышался сдавленный стон, больше похожий на хрюканье.