Даже будучи молоденькой девушкой, я знала, что, несмотря на то, как любила свою роль домохозяйки моя мама, я не хочу такой же судьбы для себя. В старших классах мама была круглой отличницей, но колледж она бросила, чтобы посвятить свою жизнь моему отцу. Забавно, но я никогда не спрашивала у мамы, какую карьеру она бы выбрала. Насколько я могу судить, отец и мы, дети, были ее жизнью – утром, днем и вечером. Возможно, у нее были и другие амбиции, но мы о них так никогда и не узнали.

Когда отец уходил утром на работу, мама занималась домашними делами и нами. Она никогда не обедала с друзьями и не смотрела телешоу. Ее единственной страстью было чтение. Часами она могла сидеть в угловом кресле и читать или решать кроссворды – и выглядела при этом вполне довольной.

Мне хотелось иной жизни. Когда я была девочкой, я мечтала, глядя на рекламу в журнале Parade, который доставляли вместе с воскресной газетой. Это была реклама виски Seagram, изображавшая два больших особняка, стоявших бок о бок. Я смотрела на них и воображала себе разные пути, по которым может пойти моя жизнь. Мне хотелось приключений, независимости. Я хотела пожить в домах, совсем не похожих на мой, и посмотреть, какой из них мне подойдет.

Итак, я получала образование и планировала карьеру, следуя, в определенном смысле, по стопам Ма Годфри. В Делавэрском университете я впервые смогла увидеть путь к своей цели. А в окрестностях кампуса я исследовала, что может преподнести мне жизнь. Я объездила на велосипеде весь Ньюарк, гуляла допоздна, встречалась с друзьями в барах, и мы выпивали. Как и для многих юных студентов, колледж был для меня началом взрослой жизни, и я не могла дождаться дня, когда узнаю, куда же приведет меня эта дорога.

Кампус университета был небольшим, и друзей заводить было легко, потому что ты постоянно видел одни и те же лица и там, и тут. Вот так я и встретила компанейского молодого парня из Уилмингтона, студента по имени Фрэнк. Мы с ним поздоровались и случайно остановились поболтать. Вскоре я узнала и запомнила его фамилию: Байден. Фрэнк Байден.

Фрэнк – младший брат Джо, но, разумеется, на тот момент я ничего не слышала о Джо Байдене. Джо тогда был членом муниципального совета округа Нью-Касл, чиновником местного масштаба, от которого никто не ожидал выдвижения в сенат. И, по правде говоря, я даже не заметила, когда он включился в предвыборную гонку, потому что абсолютно не интересовалась политикой, не говоря уже о выборах. Я никогда не следила за кампаниями и не изучала политологию. Но в конце концов участием Джо в выборах очень заинтересовался кое-кто другой – мой муж.

В год, когда я поступила в колледж, это был 1969‐й, Rolling Stones выпустили песню You can’t always get what you want, а я влюбилась в высокого экс-футболиста, который водил быструю желтую «Кама́ро». В следующем году мы поженились. Мне тогда было всего восемнадцать. Оглядываясь назад, можно подумать, что наши отношения были ошибкой юности. Однако в то время я действительно верила, что мы созданы друг для друга. Он был харизматичен, предприимчив и вскоре запустил собственный бизнес. Мы снимали модный современный дом. Внезапно я стала не просто студенткой, которая ест дешевую еду и живет в студенческом общежитии, я стала женой. Я покупала продукты на двоих и украшала наш дом. Мои родители не возражали. В принципе мой избранник им нравился. И, что самое важное, я думала, что встретила такую же любовь, как у них, обрела партнерство, построенное на верности и преданности. Какое-то время мы были счастливы. Я нашла своего прекрасного принца и была уверена, что счастье будет длиться вечно.

Муж интересовался политикой гораздо больше, чем я, и в ходе сенатской кампании был ярым сторонником Байдена. Летом 1972‐го я стала находить агитационные брошюры Байдена на кухонном столе. Это была не просто кампания с сомнительным результатом – она казалась безнадежной. Джо был молод: ему исполнялось тридцать, законный возраст для того, чтобы занять должность сенатора, только после выборов. Он соперничал с республиканцем, сенатором Боггсом, в штате, где демократы не считались конкурентоспособными. Команда Джо состояла не из известных специалистов в области политики, а из членов его семьи: кампанию вела его сестра Вэл. У него не было таких источников финансирования, как у его оппонента, а традиционные крупные игроки не поддерживали его, потому что он отказался в дальнейшем представлять их интересы. В какой-то момент, чтобы остаться в гонке, ему пришлось повторно заложить дом.

Ни один человек в здравом уме не поставил бы тогда на Байдена, но при этом ему удалось добиться отклика в небогатых домах, кофейнях и барбершопах по всему штату. И он произвел определенное впечатление на моего мужа.

Я по-прежнему посещала колледж, сдавая от двенадцати до пятнадцати зачетов в семестр, поэтому не обращала внимания на предвыборную гонку. Чего мне ужасно хотелось, так это избавиться от гигантской стопки листовок Байдена на нашем маленьком кухонном столе. Однако в ноябре Джо Байден потряс весь политический мир. Вплоть до утра дня выборов он отставал по результатам опросов, но к вечеру совершил невозможное и вырвал победу с перевесом примерно в три тысячи голосов. Радостное удивление несколько захватило даже меня. Мне пообещали хороший ужин после празднования победы и уговорили пойти на него.

Вечеринка была в отеле Du Pont в центре Уилмингтона. Это элегантный отель в историческом здании с мраморными лестницами, мозаичными полами и хрустальными люстрами. В зале царило волшебное ощущение, словно произошло чудо, а мы все – его свидетели. Людей было много, все праздновали и поздравляли друг друга. Толпа вибрировала энергией, но для меня это было несколько чересчур: шум, растущий градус эмоций. Я уже была готова отказаться от обещанного мне ужина, когда заметила светловолосую женщину, которая шла сквозь толпу, пожимая всем руки и приветствуя людей.

Она обладала легкой, естественной красотой, и поэтому выглядела не вполне уместно в этой возбужденной толпе. Даже будучи окруженной незнакомцами, состязавшимися за ее внимание, она казалась спокойной, тепло и искренне улыбалась. Даже издалека было видно, как она счастлива, – счастлива и невероятно горда. Это была Нейлия Байден, жена Джо. Я как-то спонтанно решила с ней поздороваться. Подошла, протянула руку и сказала: «Поздравляю с победой!» Она взяла мою руку, мило улыбнулась и ответила: «Большое спасибо!» Я мало что о ней знала, но в тот момент подумала, как колоритна ее семья: красивый молодой сенатор, пытающийся сделать мир лучше; прекрасная любящая жена, всегда поддерживающая его; трое замечательных детей. Вот они здесь, и весь мир у их ног, они стали частью политической элиты, они победили.

Мы не стали задерживаться на вечеринке, потому что ужин интересовал меня больше, чем политические речи. Тем вечером я не увидела Джо Байдена, но встреча с Нейлией запала мне в душу.

Чуть больше месяца спустя, 18 декабря 1972 года, я слушала радио по дороге в кампус, когда ехала на один из последних экзаменов. Тогда диктор прервал программу, чтобы сообщить, что жена Джо Байдена, Нейлия, и ее маленькая дочь Наоми погибли в автокатастрофе. Они везли домой только что купленную рождественскую елку. Сыновья Бо и Хантер тоже были в машине, но выжили.

После этой новости я уже ничего не слышала. Я припарковалась на студенческой стоянке и выключила зажигание. Нейлия умерла, умерла и ее маленькая девочка. Это было так несправедливо – забрать мать у ее детей. Забрать у отца дочь. У Джо Байдена было все, и вот в одну секунду все рухнуло.

Даже после того, как мы с Джо поженились, я не могла представить себе эту боль. Не могла представить опустошение, которое он пережил, потеряв так много и найдя в себе силы двигаться дальше. Я сопереживала ему и изумлялась его силе. И я узнала подробности: он думал, что никогда не сможет восстановиться, а от мыслей о самоубийстве его отвратило лишь понимание того, как он нужен своим маленьким сыновьям. Но ощутить пережитого им в полной мере я все равно не могла, до тех пор, пока годы спустя не умер Бо. А как могло быть иначе? Подобную скорбь невозможно понять, пока не столкнешься с ней лицом к лицу. Пока она не захватит тебя и не заставит думать, как это возможно, что ты по-прежнему так похож на человека, о котором теперь можно только вспоминать. Ты молишься и просишь повернуть время вспять. Ты ищешь объяснений. Ты пытаешься понять причину, но ее нет. Нет причин для потери ребенка, есть только дни, которые продолжают идти, и люди, которые остались и поддерживают тебя в твоей скорби.