Ольга смеялась звонким смехом. Былую сонливость смыло приятными эмоциями. Захотелось встать под теплый душ, согреться. Захотелось оказаться под струями теплой воды вместе с Даниилом. Чувствовать его прикосновения и дрожать всем телом в приятной истоме. Чувствовать, что муж любит и что мыслями своими и желаниями он снова рядом.
После с новой силой захотелось спать. Что уж говорить, из-за смены часовых поясов это желание будет преследовать еще не один день.
5
Вчера я написал про сочинения и правила. Что ж, по всем правилам, мы с дядей Даней не должны были втягиваться в это дело. Он еще ладно — милиционер. Он выполняет свою работу. Но как я оказался рядом?
Страшновато писать об этом в дневнике, но по-другому я не могу. Пацанам не рассказать, матери — тем более. А внутри словно нарывает что-то. О подобном вроде Булгаков писал. Что невозможность писать для него равносильна погребению заживо. Что ж, если этот дневник попадет к кому-то в руки, то я, скорее всего, буду уже погребен заживо. Шутка.
Когда я впервые услышал про найденную на побережье человеческую ногу, я подумал было, что это розыгрыш. Помню, как в четвертом классе Саня Воронцов пустил по школе слух, будто в городе завелся маньяк. В доказательство привел внезапное исчезновение Лены Старостиной. Та, разумеется, просто заболела, и родители оставили ее дома. Но история, придуманная Саней, разлетелась по всей школе в считанные часы. Некоторое время вахтерша удивлялась, почему это ребята из младших классов толпятся у выхода из школы, но никто не выходит. Оказалось, страшно всем было. А вы, Тамара Федоровна, разве не знали, что по улицам города маньяк бродит?
В девятом классе (а я как раз заканчивал девятый) подобный слушок показался бы форменной глупостью. Мы ведь уже без пяти минут взрослые, как говорит Федор Валерьевич. Умеем отличать черное от белого. Паспорта получили. И гимн своей страны знаем наизусть. Курим сигареты, когда случаются жизненные неурядицы. Распиваем с пацанами полторашку пива перед дискотекой, что вечерами по субботам. Кто-то из нас даже успел лишиться девственности к своим пятнадцати годам. Чем не признаки взрослой жизни?
Кстати, последнее — это не про меня, увы. Пишу — и думаю о Дине. Как же она вкусно пахнет. Как танцует…
Но я отвлекся. Узнав про необычную находку на побережье, мы с Саней отправились на разведку. Слиняли с последнего урока — с химией все равно никакой дружбы не было и не будет. На автобусе добрались до окраины.
В тот день валил снег, но не пушистый и приятный, как в декабре, а мокрый и надоедливый. Тундра еще не оправилась от холода, выглядывала из-под снежных корок, вся какая-то серая, неприветливая. Так бывает в мае. А потом раз — и все цветет, как-то внезапно и очень уж приятно.
У побережья, за недостроенным зданием на высоких сваях, стояли милицейские машины. Никаких искрящих мигалок или воя сирен, как это показывают в кино. Тишина, покой. Меня это удивило тогда, но ведь профессионализм предпочитает тишину и покой, разве нет?
Мы с Саней на профессиональных шпионов уж точно не походили, хоть и делали вид серьезный, пробираясь ближе к месту происшествия мимо старых сараев, мимо кладбища старой техники, где ржавели древние автобусы и почему-то лежал кусок самолета. Саня один раз недурно навернулся на камнях, но угодил спиной на землю, так что отделался только легким испугом и грязным пятном на куртке.
Я остановил Саню, когда мы подошли уже слишком близко. Мне не хотелось попадаться на глаза милиционерам. Тут не до шуток — могут строго проучить.
Спрятавшись за корпусом старого грузовичка, мы выглядывали по очереди и делились своими замечаниями. Мне показалось, что вся суета происходила вокруг мешка, лежавшего прямо посреди камней. В мешке нога?
Саня сказал, что нашедший ногу дядя Федя сам толком ничего не мог рассказать. Перепугался старый рыбак, Сашкин дальний родственник. Пустился бежать, позабыв о своем рыбном месте и о рыбе вообще. Прибежав домой, с горем пополам объяснил жене, что нашел страшное. Та, разумеется, позвонила в милицию. Ну а все это благополучно подслушал их внучок, который на два года младше нас. Он-то и рассказал Сане о находке.
Внучок хотел пойти с нами, но мы сказали, что идти никуда не собираемся. Ну а сами, как известно, рванули из школы при первой же возможности.
Саня полез смотреть, но зачем-то начал снимать рюкзак. Я сказал, что не нужно копошиться, что мы и так можем себя выдать. Но Саню это не пробрало. Его природная неуклюжесть в очередной раз проявила себя, но теперь упал не он, а я. Глупо, но факт: тяжелый рюкзак с учебниками и спортивной формой угодил мне на ногу, ведь Саня не смог по-человечески снять его с плеч. Я подался назад и налетел на бетонный блок, невесть зачем лежавший рядом с грузовичком-развалиной.
Шуму наделали немало, так что еще какое-то время оставались замерев, даже не дышали, будто это как-то могло помочь. Но к чему я начал о падении? Да к тому, что если бы не упал, то не нашел бы два фунта стерлингов старой серебряной монетой, с изображением королевы Елизаветы II. Вот так порой наши случайные падения запускают целую череду событий.