Лучи солнечного света касались ее лица, ее волос. Едва заметная краснота покрывала ее щечки, а светлые глаза выглядели усталыми, будто бы пьяными, и слишком грустными. Она долго стояла у койки и смотрела на Даниила, будто бы решаясь сделать еще один шаг вперед.

— Сколько я пролежал без сознания? — спросил Даниил.

Услышав свой голос, он ужаснулся. Хрип вырывался из глубины груди. Колючим комом подступил к горлу кашель.

— Сегодня третий день, — ответила Ольга и подошла ближе.

— Там был мальчик… Юра, — Даниил нервно задвигался. — Что с ним?

Ольга взяла стул и присела рядом с койкой. Улыбнулась.

— С ним все будет хорошо. Его… ранили, но скорая помощь подоспела вовремя. Он сейчас в соседней палате.

Даниил закрыл глаза и прошептал ругательство. Чем активнее возвращалась к нему память, тем хуже становилось на душе.

— А Трофимов?

Ольга взяла Даниила за руку.

— Ты поймал его, — она помедлила. — Он в больнице, под охраной. Его доставили в тяжелом состоянии, но он выживет. Подполковник Першин рассказал мне, что в его квартире провели обыск и еще нашли какие-то улики в его одежде. Я не знаю, что там, но вроде он наделал очень много всего плохого.

Даниил согласно кивнул. Шея едва держала голову, так что он откинулся на подушку и вздохнул.

— Пал Палыч… — начала было Ольга.

— Знаю, — грубо ответил Даниил и закрыл глаза.

— Ты и сам чуть не погиб. Потерял столько крови, — на глазах Ольги проступили слезы. — И сотрясение мозга. У тебя развилась пневмония. Но врач сказал, что ты быстро поправишься. Нужно полежать еще несколько дней, а потом будешь как новенький.

Она наклонилась ближе к Даниилу. Поцеловала его руку. А ему стало не по себе. Заслуживал ли он такого отношения к себе после всего, что случилось между ними? После всей той лжи…

Стены больничной палаты напомнили ему о том эпизоде из жизни, когда он впервые почувствовал, что такое страх. Когда увидел в сильном человеке слабость и будто бы удостоверился тем самым в собственной слабости. Поставил под сомнение себя и еще многие вещи, которые зачастую в жизни воспринимаются как сами собой обязующиеся.

Неужели все повторяется в жизни? Движется ли время по кругу или по спирали, унося нас все глубже и глубже? И где добро, а где — зло? Неужели обязательно внизу должны поджидать нас демоны? Быть может, они над нашими головами? Быть может, им куда виднее все, что происходит на земле, нежели ангелам, зарывшимся глубоко в землю?

Алина вошла без стука. Она остановилась в дверях, глядя на Даниила, на Ольгу, на сплетение рук и слезы, горячими струями текшие по раскрасневшимся щекам.

— Оставь нас. Дай с мужем побыть, — процедила сквозь зубы Ольга. — Сука…