Главное управление археологии Рима по-прежнему не допускало туристов в еврейские катакомбы в связи с продолжающимися интенсивными работами по консервации — проект, растянувшийся более чем на десятилетие. В укромных местах лабиринтов подземных гробниц существовала угроза скопления ядовитых газов, и это оттягивало срок окончания работ.

— Вижу, вы не на шутку увлеклись. — Берсеи указал на книгу.

— Наверстываю упущенное. Так и не знаю, когда мы открываемся. Поэтому заполняю вакуум активности чтением. — Берсеи рассмеялся. — А вас что привело сюда?

Старик поднялся и сунул дрожащие руки в карманы, он был невероятно худым, и годы, не пощадив, заметно согнули его спину.

Со времени прошлого визита Берсеи прошло много времени. Если точно, два года. Это было одно из примерно шестидесяти римских кладбищ, которые он исследовал по заказу папской комиссии.

— Результаты последнего радиоуглеродного анализа вынуждают меня пересмотреть некоторые мои первоначальные предположения. Просто хотел бы еще разок взглянуть на некоторые гипогеи.^[66]

Это была необычная история. Всего лишь несколько месяцев назад группа археологов произвела углеродный анализ вкраплений фрагментов древесного угля и древесины в штукатурку одной из погребальных камер. Анализ установил дату захоронения: 50 год до н. э., почти за сто лет до появления самых первых христианских городских катакомб. Значение такого открытия было чрезвычайным, поскольку подтверждались ранее существовавшие теории о еврейском влиянии на христианские похоронные ритуалы. Но самым поразительным было то, что в элементы иудейского орнамента частенько вплетались символы, имеющие прямое отношение к раннехристианскому движению. Эти смутные воспоминания и привели сюда Берсеи.

— О, вы сегодня с фонариком.

— Всегда готов. — Антрополог гордо поднял над собой фонарь. — Пропуск оставить?

Берсеи вытащил бумажник, распахнул его, чтобы достать ламинированную карточку, гарантировавшую ему полный доступ в большинство исторических памятников города. Не всем академикам было дозволено такое.

Марио отмахнулся.

— Я отмечу вас. — Он показал на пюпитр сбоку от стола.

— Внизу есть кто-нибудь?

— Нет, все в вашем распоряжении.

Отчего-то Берсеи это не понравилось. Он беспокойно улыбнулся. Экскурсовод протянул ему листок бумаги:

— Держите карту с изменениями.

Берсеи взглянул на переработанный и дополненный план туннелей и переходов. Теперь становилось еще более очевидно, что на протяжении веков катакомбы прирастали бессистемно. Сложная схема подземелья скорее напоминала сеть трещин на расколовшейся керамической плитке. Или паутину.

— Да я ненадолго. Можно пока оставить это у вас? — Он протянул Марио сумку с ноутбуком.

— Ради бога. Я поставлю за стол.

Передав сумку, Берсеи пересек фойе и включил фонарь, направив его на каменные ступени, уходящие в кромешную темень.