Приближался ещё один звук. Это напоминало шелест парусов, словно один из кораблей Небесной армады заявился на праздник. На самом деле, это были крылья. В зале воцарилась тишина. Когда невидимый полёт достиг замковой террасы, звук на секунду смолк, позволяя тысячам восторженных голосов снова слиться в один хаотичный строй.
Кто-то вздохнул. Все ожидали, что сейчас Эрид перевоплотится и войдёт в залу как нормальный человек. Вообще-то, так было принято: оборотни могли прибывать ко двору в любом виде, но по замку разгуливали только в людском обличье. Конечно, парадные залы могли вместить не только дракона, но и стадо слонов, однако правила есть правила.
Но в этот день монстрам полагалось прибывать ко двору так же, как и простым смертным: на своих двоих или при помощи транспорта. Дело в том, что зрители, по традиции, до определённого момента должны томиться в ожидании. А не любоваться свободным полётом крылатого чуда, когда тому заблагорассудится. Такое поведение было вызывающим: дракон раньше времени, единолично оказался в центре внимания, тем самым проявив небывалую дерзость.
В целом, это простить ещё можно. В конце концов толпа по-прежнему довольна. В отличие от тех, кто собрался в тронном зале: опоздание одного из главных участников представления доставило им неудобство, вынудило быть свидетелями затянувшейся сцены между канцлером и генералом. Конечно, некоторые нашли в этом отличное развлечение, но всего должно быть в меру.
Однако на этом самодеятельность Эрида не закончилась. Шум крыльев стихнул, и спустя секунду на мраморный пол легла бугристая, страшная тень. Под самым потолком, там, где располагались окна второго света, раздался громкий, обволакивающий голос:
«Я тут слегка припозднился».
И затем огромная туша расправила крылья, чуть не задев одну из колонн, чего та могла не пережить, и спикировала вниз. Задрав головы вверх, люди молча наблюдали за самодурством дракона, а потом с визгом кинулись в рассыпную от центра залы, поняв, что тот наметил её для приземления.
— Чокнутый, — пробормотала Варга. Нердал только хмыкнул.
В самом деле, безумие чистой воды. Шамбри такого не видывал. Превращение допустимо в саду, на крыше, или на специально для таких случаев обустроенной террасе — но никак не внутри этих стен. Здесь драконы всегда выглядели по человеческому образу и подобию, и, насколько было известно Агате, никогда ещё не нарушали заведенный порядок. Она вдруг ясно осознала: чтобы ни натворил Эрид, это будет неотъемлемой частью не только его жизни, но и её собственной. Некоторые уже смотрели на девочку с немым вопросом, будто она подговорила дракона устроить это безобразие.
Королева, которая всё своё изумление выразила слегка приподнятой бровью, наблюдала за тем, как монстр не спеша приближается к трону. Каждый шаг сопровождался глухим соприкосновением увесистых лап с чёрным мрамором. Размерами чудовище было с несколько медведей, а чешуйчатый хвост мог одним ударом оглушить добрую половину набившейся в зал стражи. От напуганного змеёныша, которого Агата видела несколько лет назад, не осталось и следа. Он преобразился, стал чем-то совершенно иным и чужим. Грозный монстр демонстративно хоронил всякое воспоминание о загнанном зверьке.
Чтобы не накапливать снежный шар вопросов, с которыми надо разобраться, Сиена решила приступить к делу незамедлительно.
— Я послушаю вашего совета, казначей. На следующий год мы пообещаем пересмотреть решение, ну а в этом удвоим налог.
— Что?! — заревел белугой адмирал. Он тут же забыл обо всём на свете, в том числе о чёрном драконе между белых колонн. — Ваше величество, лорд-канцлер талантливый жулик! Все эти деньги пойдут не на благие цели, а народ будет недоволен! И хоть бы средства пустили на содержание флота, а так… Вы и сами это понимаете!
— Лорд-адмирал. Сейчас не подходящее время. Останьтесь до вечера, после торжества мы с вами переговорим.
Худощавый старик вздёрнул крючковатый нос. Пожилой лорд выиграл не одно сражение, а вёл себя иногда как упрямый мальчишка.
— Э, нет. Ноги моей не будет здесь. С этим человеком и праздник не праздник!
Агата не знала, почему адмирал так взъелся на какой-то там налог. Ему бы интересоваться кораблями — морскими, да воздушными. А он уже семимильными шагами направлялся к выходу, не обратив внимания даже на окрик королевы, пока чуть не врезался в идущего на встречу Эрида. Уму не постижимо, как можно было не заметить его на своём пути раньше. Чудовище усмехнулось, глядя сверху вниз на живую помеху в мундире. Доведённый до белого каления, адмирал совершил не самый умный поступок в своей жизни: он заорал на дракона.
— Отойди-ка с дороги, выродок!
В ярости он даже выхватил шпагу, наверное, сам не понимая зачем. С таким же успехом он мог атаковать Эрида зубочисткой. «Позор своего племени» — шикнул адмирал, который и само-то племя никогда не жаловал. Он резко подался вперёд, намереваясь обойти эту живую гору и убраться восвояси. Но тут произошло то, чего никогда не забудут свидетели этой сцены. Не забудут и те, кто услышит позже их рассказы.
Вместо того чтобы позволить расстроенному лорду покинуть тронный зал, Эрид преградил ему дорогу массивным хвостом и наклонил голову ниже, чтобы получше рассмотреть, как пятна гнева покрывают этого человечка. А тот уже передумал краснеть и побледнел, смекнув, что перегнул палку. Пожилой мужчина удержался от очередных оскорблений, он молча и прямо смотрел в золотые, немигающие глаза, каждый из которых был больше, чем его ладонь. И продолжал бледнеть. На морде чудовища — богатой на мимику — появилась недобрая ухмылка. Постепенно её сменял довольный и хищный оскал. Горячее дыхание уже шевелило редкие седые волосы.