Книги

Социализм для джентльменов

22
18
20
22
24
26
28
30

Обратите внимание, я не жалуюсь, мне это нравится. Но не думаю, чтобы это нравилось тем королям, президентам, министрам и председателям, поэтому я и решил сказать об этом. Вы ведь не возражаете?

А теперь позвольте мне дать вам в дорогу несколько советов на тот случай, если вы присоединитесь к массам американцев, что рвутся поехать в Россию и собственными глазами увидеть, так ли все это в действительности. Если вы квалифицированный рабочий, особенно рабочий-машиностроитель, подходите по возрасту и имеете хорошую репутацию (в России придают очень большое значение репутации), у вас не возникнет особых трудностей: вам будут только рады, пролетариев всех стран там охотно принимают, если они способны добросовестно грести вместе со всеми в русской лодке. Даже если вы не способны работать и являетесь всего только бесполезной дамой или господином с большим достатком, они любезно позволят вам потратить в России сколько угодно денег и удобно вас устроят. […]

По правде сказать, они будут относиться к вам со смешанным чувством жалости как к беженцам от ужасов американского капитализма и колоссального интеллектуального презрения к политическим недоумкам, не сумевшим ввести коммунизм в своей собственной несчастной стране. Впрочем, обращаться они с вами будут дружелюбно и покровительственно, как с заблудившейся голодной обезьянкой. […]

Но вы должны быть настороже. Не рассчитывайте на то, что человеческая природа всюду одинакова, будь то в России или Америке. Мой друг генерал Чарлз Гейтс Дауэс, ваш посол у нас, на днях поделился со мной своим взглядом на человеческую природу: мол, как ни меняй политические институты, ее переменить невозможно. Так вот, прежде чем ехать в Россию, вам следует научно изучить человеческую природу. Самый простой способ сделать это – послать к ближайшему стекольщику за куском замазки. Замазка – это точное подобие человеческой природы. Ее природу не изменишь, что с ней ни делай. Она не годится ни для еды, ни для выращивания яблок, ни для починки одежды. Зато ее можно давить, мять, придавать ей какую угодно форму. И после того, как вы вылепите из нее некую форму, она затвердевает, да так, что тебе уже кажется: никакой иной формы она и не способна принять. Понятное дело, русская замазка – точно такая же, как американская, разве что в американской придури больше да твердеет она круче. Так вот, советское правительство приложило большие старания к тому, чтобы вылепить из русской замазки фигуру, непохожую на американскую; замазка затвердела, и стало видно, что это зверь совсем-совсем другой породы. Вроде бы и носы у них такие же, подбородки, уши и глаза мало чем отличаются, но нутро устроено не по-американски. В частности, сознание у русских разительно не похоже на американское, так что достижения, которыми американец гордится и восхищается, являются в глазах русского позорными преступлениями.

Например, настоящий, стопроцентный американец, попади он в Россию, первым делом подумал бы, что в этой стране с ее огромными природными богатствами должны быть большие возможности нажиться. Даже оставив в покое ее природные ресурсы, можно крупно заработать, спекулируя на разнице в валютных курсах рубля, за который в Москве дают полдоллара, а в Берлине – шесть центов. Заработная плата низкая, а прибыли высокие, так зачем попусту отдавать всю прибыль государству, когда умелый человек может открыть свой собственный бизнес и класть прибыль к себе в карман? Что толку зря выбрасывать хорошие деньги на нужды общества? Как сказал один покойный американский финансист во время публичного расследования: «К черту публику!» Зашибая деньги, люди пекутся о себе, а не о публике.

Если вы будете держаться подобной линии в России, вы вскоре разбогатеете. Но когда этот факт станет известен фининспекторам, они попросят ГПУ, небезызвестную тайную полицию, которая действует наподобие инквизиции, расследовать ваши способы обогащения. Агент похлопает вас по плечу и препроводит куда следует. В ГПУ вас попросят рассказать о вашей коммерческой деятельности и поделиться своими взглядами на жизнь вообще. Вам позволят сколько угодно распинаться в защиту ваших американских деловых принципов и вашей веры в индивидуализм и в то, что каждый должен заботиться о себе.

Вас не будут упрекать, запугивать, опровергать, ставить в неудобное положение. После того как с вами все станет ясно, произойдет лишь одна-единственная вещь: вы вдруг очутитесь на том свете, если тот свет есть. А если его нет, вы просто перестанете существовать, и вашим родственникам вежливо сообщат, что беспокоиться о вас не надо, поскольку домой вы не вернетесь.

Поначалу все это может показаться несколько странным, но, как только до вас дойдет идея коммунизма, вы поймете советскую точку зрения. […]

Однако не рассчитывайте увидеть там рай на земле. Россия так велика, что никакое правительство не в состоянии избавиться за четырнадцать лет от ужасающей нищеты, невежества и грязи, оставленных в наследство царизмом. Россия раскинулась на огромной территории в восемь миллионов квадратных миль – это на четыре с лишним миллиона квадратных миль больше территории Соединенных Штатов. Население России – около 160 миллионов, на семнадцать миллионов больше, чем у вас. Боюсь, у них все еще в избытке и нищета, и невежество, и грязь – этого добра хватает у каждого из нас дома. Но в России повсеместно царит надежда, потому что это общественное зло отступает под натиском побеждающего коммунизма. […]

Но вы же и не отправитесь в Россию для того, чтобы выискивать язвы, которые можно наблюдать и не покидая родного порога. Некоторые из вас поедут туда, потому что во время обрушившегося на нас грозного финансового шторма ваш собственный корабль начал тонуть, а русский корабль остается единственным большим кораблем, который не стал игрушкой волн и не посылает в эфир сигналы бедствия. Однако в большинстве своем вы поедете, как я надеюсь, с решимостью в сердце и пониманием того, что нищета в наших странах вызвана не естественными причинами, а одним только глупым, плохим управлением и социальной ленью, отдавшей общественные интересы на откуп частному своекорыстию и грубому честолюбию. Услышав, что русские покончили с этим, вы захотите посмотреть, как они этого добились. Ведь то, что могут сделать русские, сможете сделать и вы. Зря вы сомневаетесь в своих силах – вы сможете.

А пока что вы напоминаете одного старого узника в Бастилии, который подпиливал часовой пружиной решетку на тюремном оконце и, с головой уйдя в это занятие, не заметил, что дверь в камеру давным-давно настежь открыта.

Может быть, все вы там, у себя в Америке, до гробовой доски будете подпиливать решетку, но, надеюсь, ваши сыновья окажутся мудрее вас и не допустят, чтобы в великом соревновании цивилизации их обогнал какой-нибудь русский бегун.

Ну а теперь попрощаемся до следующего раза, желаю вам успеха.

Ленин

Я – революционер, я думаю, что я родился революционером. До 1917 года я никогда не слышал имени Ленина так же, как и большинство жителей Англии, где я жил и откуда я приехал. Мы не много знали о Ленине. Другие вожди говорили нам о его трудах, открытиях, о его охвативших весь мир идеях. Любопытно, что в других странах он произвел то же самое впечатление, какое он произвел в России. Я не знаю, почему это было так, быть может, это был какой-то таинственный магнетизм. Он был только человеком, но человеком, превосходящим всех остальных, человеком, которого можно поставить в один ряд лишь с немногими. Но и в ряду этих немногих он на голову выше остальных. Он выделялся не только в России, но и в Европе, где долго о нем ничего не знали…

Вы не должны думать, что значение Ленина – дело прошлого, потому что Ленин умер. Мы должны думать о будущем, о значении Ленина для будущего, а значение его для будущего таково, что если опыт, который Ленин предпринял, – опыт социализма – не удастся, то современная цивилизация погибнет, как уже много цивилизаций погибло в прошлом. Мы знаем теперь из истории, что существовало очень много цивилизаций и что они, достигнув той точки развития, до которой дошел теперь западный капитализм, гибли и вырождались.

Неоднократно представители человеческой расы пытались обойти этот камень преткновения, но терпели неудачу. Ленин создал новый метод и обошел этот камень преткновения. Если другие последуют методам Ленина, то перед нами откроется новая эра, нам не будет грозить крушение и гибель, для нас начнется новая история, истерия, о которой мы теперь не можем даже составить себе какого-либо представления.

Если будущее с Лениным, то мы все можем этому радоваться, если же мир пойдет старой тропой, то мне придется с грустью покинуть эту землю.

В погоне за удовольствием

Церковь и сцена