— Здесь прохладно, Анна, накинь мой пиджак.

Он произнес это так спокойно, как будто я не стояла перед ним с разбитой губой, разодранной блузкой и взлохмаченными волосами, треть из которых, наверное, осталась на каменном полу. Нил быстро снял свой пиджак и накинул мне на плечи. Даже бронежилет не заставил бы меня почувствовать себя в большей безопасности. Он немного наклонился, ловя мой взгляд.

— Я ждал тебя на ужин, а ты уехала. Ай-ай-ай. Поднимайся наверх, Лари ждет в машине, — от подтолкнул меня к выходу. — И, Анна, кота не забудь.

На секунду я зависла, а потом мышкой нырнула под стол, где испуганно жался Рыжик, не забывая при этом коситься одним глазом на Тулли. Никогда не знаешь, что взбредет в голову маньяку. Не хотелось бы получить удар ножом в спину, когда спасение так близко.

— А ты? — Нахмурилась я, стараясь поудобнее перехватить кота, который вцепился в меня так, словно мы были в море, а мое тело — единственная суша на многие километры.

— Мне нужно кое-что обсудить с синьором Тулли.

Мне до жути не хотелось оставлять его в этом подвале, но, судя по тому, как громко сглотнул Тулли, преимущество на стороне Рапаче. Я медленно попятилась к выходу, прижимая к себе кота, а едва дверь подвала закрылась, ракетой рванула наверх.

Подбежав к машине, я не стала дожидаться, когда Лари выйдет, и нырнула на заднее сиденье. Рыжик сразу же соскочил с моих рук и забился в какой-то угол. Лари повернулся, окинул меня внимательным взглядом и поджал губы. Похоже, видок у меня был действительно плачевный.

— Как вы?

— Все в порядке, — пожала плечами и добавила. — Обошлось. Нил успел вовремя.

— Хорошо, — мужчина кивнул и отвернулся. Я была благодарная ему за то, что он не стал выспрашивать подробности. Меньше всего на свете мне снова хотелось оказаться в том подвале, пусть даже и на словах.

Рапаче пришел через несколько минут. Он сел ко мне на заднее сиденье, даже не повернув головы в мою сторону. Машина тронулась, и мы покатили по узкой дороге в полном молчании. Краем глаза я видела, как он сжимает кулаки, глядя в одну точку, и понимала, что рано или поздно рванет. Рапаче продержался целых пять минут.

— О чем ты думала?!

Он заорал так громко и внезапно, что Лари испуганно дернулся, только каким-то чудом удержав автомобиль на дороге. Я повернулась, чувствуя, что и меня начинает разбирать злость.

— Я, по-твоему, просто так говорил, чтобы ты никогда не оставалась с ним наедине?! И когда я это говорил, то имел в виду даже безобидные кабинеты в домах с кучей гостей. А ты поперлась к нему домой. ДОМОЙ, Анна! Ты дура?!

— У него был Рыжик!

— И что?! Это долбаный кот, а не… ребенок! — Рапаче взмахнул рукой, стараясь показать этим жестом, насколько глупо я поступила. Вот спасибо, а то я не знаю.

— Это МОЙ кот и он мне ДОРОГ! — Я тоже орала как резаная, вымещая в крике всю злость, пережитый ужас и отчаяние. — Хотя, о чем я. Что ты можешь знать о таком слове?

— И что? Спасла бы ты своего кота, не появись я?

Он ткнул пальцем под сиденье, сверкая на меня своими темно-карими глазами. Я понимала, что его злостью движет беспокойство, но все равно было обидно. Да, ехать сюда было глупо, но Тулли явно не блефовал. Уверена, в следующем сообщении оказалась бы фотография мертвого Рыжика. И, судя по тому, что я видела в том подвале, вряд ли бы он просто милосердно свернул ему шею.