– Джозеф собирается уехать.

– Да, мне он тоже говорил, что хочет провести остаток жизни рядом с внучкой.

– А где, не говорил? – Похоже, с Кармазиным старик был не столь откровенен. – Может быть, лучше мы внучку его сюда перевезём?

В его голосе не было ни намёка на шутку. Хотя, над содержанием сказанного можно было бы откровенно посмеяться. Значит, Джозеф ему ничего не сказал. Придется мне чуть-чуть внести ясность.

– Едва ли. – Мой скептический тон вызвал на лице Виктора Анатольевича недоумение. – Она живет во Франции. Уже в возрасте …

– Да ладно! – Кармазин махнул на меня рукой, не доверяя услышанному. – «В возрасте»? Внучка?

– … Она замужем. – Продолжал я, не обращая внимания на реплику Виктора Анатольевича. – У них частный дом престарелых, в котором собирается поселиться Джозеф. – Сделал небольшую паузу. – Полагаю, он давно уже так решил.

Кармазин снова ушел в свои мысли.

– А как же Иржи? – Этот вопрос-догадка дал новую надежду хозяину дома. – Он же не бросит мальчишку? – Кармазин словно пытался ухватиться за спасательный круг. – Кстати, а почему он – Иржи? Он кто для Джозефа?

Я сдержал улыбку.

– Иржи – это его настоящее имя. Он из Чехии. – Да, старик точно не был откровенен. – Они не родственники. – Не буду пересказывать, как старик выкупал мальчишку у чешских бандитов. – Джозеф просто присматривает за нашим маленьким волшебником.

Кармазин вновь махнул на меня рукой. Но на этот раз его жест означал конец разговора. В его понимании, полное отсутствие логики в моих объяснениях только запутывает его ещё больше.

Несколько минут сидели молча. Может быть, прошёл час, кто знает? В летнем саду за городом исчезает ощущение течения времени. Шелест листвы от лёгкого ветерка, птичье щебетание, детский смех – всё это сплелось в волшебную мелодию. И эта мелодия заставляет забыть о существовании остального мира за пределами сада. Нет никакого вчера, не будет никакого завтра, есть только сейчас. А у сейчас время замирает.

Возможно, Кармазин задремал. Я попытался по-тихому улизнуть из-за стола, чтобы случайно его не разбудить.

– Знаешь, что мне ещё не понятно? – Как будто и не было этого долгого молчания. – Зачем Джозеф вообще взялся Леночку лечить? – Виктор Анатольевич подался вперед, в мою сторону и буквально уставился на меня, всем своим видом показывая «что ты на это скажешь?»

– Не понял … – Я растерялся от неожиданности.

– Ну, заметил, что что-то с ней не так – отправь к врачу на обследования. Выявили болезнь – в больницу на лечение. Знаешь, что врач сказал по результатам МРТ? – Это не было вопросом мне. – Что, хотя опухоль и маленькая, но в нашей больнице неоперабельная. Он за лечение не возьмется. А Джозеф наоборот, обрадовался, говорит, что всё лучше, чем могло быть … – Опять откинулся на спинку кресла. – Зачем ему всё это? – Вопрос был задан самому себе.

Я колебался. Всё, что я могу сказать, прозвучит, как оправдание.

– После того, как мы спасли девушку, Джозеф поблагодарил меня за помощь. – Это не было ответом Кармазину. Это было просто размышление вслух. – Я ему: что Вы! Это я должен Вас благодарить … А Джозеф просто так мне говорит: «Это мой врачебный долг». И всё. Нет! Ещё добавил: «Я клятву давал». – Сделал небольшую паузу. – Он взялся лечить Елену Алексеевну, потому что «клятву давал». Вы вправе отказаться от его помощи. И мы уедем …

– Что ты! – Кармазин опять махнул на меня рукой в знак «и думать не смей!» – Просто, не понимаю я таких людей. – И тут же, как будто спохватился. – Да и не встречал я таких людей раньше.