Во «всё горло», конечно, кричать не стал. Пошел готовить завтрак. Через некоторое время в кухню пришёл Джозеф.

– Ладно, мне, старику не спится. К тому же, вчера рано лёг. А ты, Владимир, чего в такую рань поднялся? – По-дружески похлопал меня по плечу. – Собаку уже выгулял?

– Нашу собаку вчера убили.

Улыбка исчезла с лица Джозефа. Он присел к столу.

– Я не знаю, как это произошло. Валюша, как проснётся, всё расскажет.

Молча продолжили заниматься каждый своим делом. Послышался звонок будильника на Валином телефоне. Через пару минут после этого она вошла в кухню. По нашим выражениям лиц, обращенных в её сторону, Валя догадалась, чего мы от неё ждём.

– Дедушка, Джо, мы решили вас не будить вчера. Ничего же страшного не случилось.

Наивность выражения лица Валюши в этот раз не подействовала на старика. Пришлось рассказывать о вчерашнем происшествии подробно. Я пару раз вставил правки, как это виделось приехавшему следователю.

– Когда-то это должно было случиться. – После минутного молчания задумчиво сказал старик. – Не думал, что так рано. Что ж, я вас поздравляю: – Джозеф медленно поднялся, выпрямился, – ваш сын – убийца.

На пороге в кухню застыл полусонный охранник. Я почувствовал на себе вопросительный взгляд старика.

– А, – осознав немой вопрос, – это вчера ко мне приставили. Чтобы не сбежал, наверное.

Последняя шутка не удалась. Больше вчерашний инцидент не обсуждали. Позавтракали, разбудили малыша. Накормили. Собрались и поехали. Высадили Валюшу у банка. И вот мы уже возле Кармазинских владений.

Наконец-то избавился от охранника. Старик с мальчишкой отправились в отведенную под процедурную комнату. «Надеюсь, сегодня закончим лечение» – обронил Джозеф. Я подождал внизу, когда спустится сам Кармазин.

– Пройдёмся, – предложил хозяин дома, – есть разговор.

Мы вышли в сад. С минуту шли молча, пока Кармазин неожиданно ни спросил:

– Как у тебя это получается?

– Мне повезло, – сказал первое, что пришло в голову, – и Вы мне помогли.

– Да я не только про акции … – Мне показалось, что ответа он не ждал, а вопрос был, скорее, риторический. – Ты, как чертов метеорит, ворвался. А нам теперь расхлёбывать.