Впервые улица как Негорелая упомянута в записях фабриканта Ямановского в связи с опустошительным пожаром 1775 года. Именно тогда Разгуляй получил новое название. Можно представить себе, как это произошло.
…Погорельцев временно приютили хозяева домов на единственной в округе улице, не пострадавшей от огня. По странному стечению обстоятельств она называлась Разгуляем. Для людей, попавших в большую беду, оно звучало кощунственно. Поэтому на вопрос о месте жительства пострадавшие стали отвечать:
— На Негорелой улице.
Справедливости ради следует заметить, что впоследствии «красный петух» все же не раз наведывался сюда, выжигая улицу то полностью, то частично. Тем не менее и в народной памяти, и в разговорной речи, и в официальных документах она так и осталась на многие годы Негорелой.
Бывало, пожар неудержимо разрастался только потому, что для его тушения не хватало воды. Конечно, почти на всех улицах села имелось по нескольку колодцев. Но взять из них в достатке воду было долгим делом. А огонь не дремал.
Уводь? Но берега ее в черте села были столь плотно застроены заварками, заняты огородами, что добраться до воды стало проблемой.
Выход остался один: устраивать искусственные водоемы. Так появились в селе две запруды. Одна — на ручье Кокуй у Дворца искусств. Этот водоем просуществовал до двадцатых годов нашего века. Вторая запруда была устроена на Павловском ручье (ниже дамбы на современной улице Кузнецова).
Противопожарным целям на протяжении десятков лет служил Красный (позднее — Поганый) пруд, о котором уже рассказывалось. Еще один противопожарный водоем существовал неподалеку от него на пересечении нынешней Красногвардейской улицы с Рыночным переулком, напротив кирпичного здания, которое долгие годы было попеременно рестораном, трактиром, чайной и столовой, а теперь превращено в склад. И этот пруд, донельзя загрязненный, был засыпан еще до революции.
На случай пожара в городе и его окрестностях существовало еще пять прудов. Недолгим был век водоема в Вознесенской части города, на Торговой площади под горой. Он имел тридцать с небольшим метров в длину и двадцать три метра в ширину при глубине чуть более двух. Его тоже засыпали еще до революции. Позднее это место обычно занимали передвижной цирк и торговые ларьки. Сейчас здесь находятся зеленые насаждения и хозяйственные постройки дома энергетиков на площади Ленина.
Пруды имелись также в отлогом овраге пустоши Минеевой — близ нынешнего завода Ивторфмаш, в Дмитровской слободе, у дороги на Ярославль в пустоши Березовик.
Все они предназначались как для тушения пожаров, так и для водопоя скота.
Таскать ведрами воду из пруда, даже если он находится поблизости от места пожара, дело долгое и тяжелое. Огонь может опередить. Вот почему в 1815 году в селе появилась первая «пожарная труба» — так называли тогда пожарный насос. Приобрел его фабрикант Ямановский. Позднее такими же машинами обзавелись и другие предприниматели — для защиты от огня своих фабрик. В самом же селе продолжали довольствоваться ведрами. Пожары по-прежнему были часты, хотя и редко достигали таких масштабов, как прежде.
Первая попытка как-то наладить борьбу с огнем была сделана лишь через три года после образования города Иваново-Вознесенска. Пять лет обсуждался в городской думе проект обязательного постановления. В конце концов его приняли, вычеркнув следующие любопытные пункты: устройство каланчи, образование пожарных участков, назначение пожарных старост для наблюдения за ночными караулами.
Но даже урезанное постановление осталось мертвой буквой. «Много правил не исполняются» — писал Я. Гарелин. И вот результат. 1883 год. Пожарная команда существует в единственном числе, и составлена она из полицейских чинов. Пожары тушат преимущественно сами жители. Городской противопожарный инвентарь состоит из трех насосов и стольких же рукавов, семи летних дрог, пяти бочек, шестнадцати ведер, шести лестниц, девяти багров и двенадцати топоров.
На содержание этого имущества за год израсходовано 186 рублей, на содержание пожарной команды — 139 рублей.
Каланчи в городе по-прежнему нет. Вместо нее используется Крестовоздвиженская колокольня, там дежурят два наблюдателя, которые дают знать о пожаре набатным звоном. О своей неусыпной бдительности наблюдатели извещают, ударяя через каждые четверть часа в небольшой колокол.
За год в городе было пятнадцать пожаров. Сгорело девять дворов. Убыток превысил 32 тысячи рублей.
Ну что еще можно добавить к этим красноречивым цифрам и фактам?
Пусть не посетует читатель, что книга заканчивается как-то необычно — описанием опустошительных пожаров, некогда бушевавших в старом Иванове. Дело в том, что автор пишет ее продолжение — об интересных зданиях города, о его мостах, о разных примечательных случаях в истории текстильного центра. Так что новая встреча не за горами.
А пока автор хотел бы знать ваше мнение о прочитанной книге. С благодарностью будут приняты любые замечания, предложения, дополнения, которые следует направлять по адресу: 153000, гор. Иваново, проспект Ленина, 16, Ивановское отделение Верхне-Волжского книжного издательства.