Такова вкратце история одного поиска, итог которого лучше всего охарактеризовать известными словами: «А ларчик просто открывался!».

Если взглянуть на старинный план села Иванова, то нетрудно убедиться, что оно возникло отнюдь не на ровном месте. Вплоть до XIX века жилые и хозяйственные постройки здесь размещались преимущественно по склонам оврагов, в болотистых низинах и на прочих неудобицах. Причина проста. Владельцам села не было резона отводить под новые улицы пахотные земли и луга, которые ценились в краю вековых лесов.

Потому-то в начале восемнадцатого столетия, при застройке очередной улицы, крепостным крестьянам пришлось ставить избы в сыром мелколесье: так распорядилась вотчинная контора, выполняя волю хозяина земель. Не так-то просто было новоселу добраться до только что срубленной избы: всюду моховые кочки, стоячая вода, заросли кустарника. Он цепко хватал человека за одежду, ноги то и дело проваливались в болотную жижу. Пока доберешься до жилья, глядишь, армяк порван, лапти с онучами мокры насквозь.

Так и прозвали крестьяне новую улицу «Продирки» — от «продираться (сквозь чащу), драть, рвать, царапать». Меткое название привилось, стало общеупотребительным. Его-то и занесли на первый план села, составленный в 1774 году.

Несколько десятилетий спустя, когда кустов и болота уже не было и в помине, истоки названия забылись. Кое-кто стал утверждать, что возникло оно после сильного пожара, когда огонь, по народному выражению, «продрал» улицу до основания. Как бы там ни было, однажды власти спохватились: «Что это за „Продирки“»? И назвали улицу Дмитриевской. Спустя некоторое время, при очередном «упорядочении» названий улиц, ее переименовали во 2-ю Московскую Поперечную. Но кто не знает, что столь длинные названия русскому языку не свойственны! Потому в разговорной речи улица осталась Продиркой. Когда же вспоминали, что это все-таки 2-я Московская Поперечная, то слово «Поперечная» зачастую опускали. Это приводило к путанице, поскольку совсем рядом находилась еще одна 2-я Московская (ныне Лежневская). Поэтому в 1899 году улицу вновь переименовали, назвав Владимирской — по городу Владимиру, центру губернии, в которую входил Иваново-Вознесенск. Так она именуется и поныне.

Но ивановцы мало обращали внимания на все эти официальные перемены. В обыденной жизни они упорно говорили «Продирка». Больше того, это просторечное название вообще перешло на всю округу — улицы Черкасскую (ныне Б. Пророкова), Шуйскую, Краснопрудную (ныне ул. Бубнова) и некоторые другие. Причем со временем слово чуть изменилось. Всего на одну букву. Но смысл его стал совсем иным. «Продирки» превратились в «Придирки». И произошло это не случайно.

Как известно, православная церковь в течение веков внедряла в народе свои религиозные праздники. Едва ли не в каждом селении был свой, так называемый престольный, или годовой (то есть отмечавшийся раз в году). Отголоски их мы слышим и поныне.

Как говорилось выше, был такой праздник и в дореволюционном Иваново-Вознесенске. Каждый год, восьмого июля по старому стилю, духовенство и верующие чтили «Казанскую божью матерь». Во всех церквах города проводились молебны, затем — крестные ходы в Покровский собор, а оттуда — к Казанской часовне. Она находилась на перекрестке нынешних улиц Лежневской и Смирнова и примыкала одной стеной к угловому кирпичному зданию. Часовня с момента постройки весьма мешала уличному движению, почему после революции и была снесена.

Помпезность обрядов привлекала в церковные шествия не только верующих, но и тысячи любопытных. По пути следования крестных ходов домовладельцы поливали дорогу водой, и тем не менее пыль над городом стояла столбом.

Когда стихал колокольный звон, начиналась «гулянка» — сначала по домам, а затем на улицах. Поскольку Казанская часовня находилась на границе Продирки, гульбище бывало здесь особенно многолюдным и шумным. На перекрестке Шуйской и Краснопрудной улиц заранее ставились карусели и полки со сладостями. Здесь же устраивались продавцы мороженого и грошовых игрушек. Лакомства и развлечения влекли детей и подростков едва ли не со всего города. Часам к шести появлялась молодежь. Парочки фланировали по улицам, лузгая семечки. Местные парни начинали «придираться» к пришлым «кавалерам». Вспыхивали драки.

Часам к десяти Продирки-Придирки, как свидетельствует современник, «превращались буквально в ад». Воедино сливались бесшабашные звуки гармоник, пьяные песни, визг девиц, ругань, свистки городовых… Полиция призывала на помощь казаков. Свистели в воздухе нагайки, слышались крики и стоны. Люди разбегались, улицы пустели.

Такая «гульба», постепенно затихая, продолжалась три дня. Ох, недешево обходилась ивановцам «Казанская божья матерь»! «Целую неделю после этого праздника, — вспоминал один из его участников, — все ходили, как зачумленные, без гроша в кармане», зато с синяками и шишками.

Со временем превращение «Продирки» в «Придирки» было как бы узаконено, новое название стало появляться и в официальных документах.

После Великого Октября, в двадцатых годах, празднование «Казанской божьей матери», как в корне чуждое новому общественному строю, постепенно сошло на нет. Стали забываться и «Придирки». Сейчас о них помнят лишь старожилы да краеведы.

Несколько слов о самой Владимирской улице. В конце XVIII — первой половине XIX столетия она носила промышленный характер. Чуть ли не в каждой избе стоял верстак, на котором вручную набивался ситец — до двух кусков в день.

Нынешний свой облик улица приобрела в конце прошлого — начале нынешнего века. Дома здесь преимущественно деревянные, постепенно ветшающие. Поскольку улица не магистральная, ее так и не удосужились благоустроить — проложить асфальтовые тротуары и дорогу. Зато по обилию зелени едва ли сыщешь ей равную. Кроны вековых деревьев почти смыкаются над ней.