— Как, вы еще здесь? — изумленно и гневно бросила она ему.

— Я вас ждал.

— А я вас видеть не хочу, идите вон отсюда!

— Я не пойду, пока вы меня не извините… — ответил Гюнтер.

— Хорошо, я вас прощаю. Но убирайтесь скорее, ведь полковник уже вернулся!

— Тогда подарите мне поцелуй в знак прощения…

— Да вы с ума сошли… Уйдете вы наконец?

— Не прежде, чем… — начал было Гюнтер.

— Да во имя Христа, уходите! — торопливо прошептала Монхита, и в этот миг фигура полковника выросла на пороге.

Он смерил Гюнтера изумленным взглядом и перевел глаза на побледневшую Монхиту.

— Вы меня ждали, лейтенант Гюнтер? — спросил он. Лейтенант ответил, запинаясь:

— Я хотел… доложить… я пришел доложить о выполнении моего задания…

— Вы что, не нашли Эглофштейна в канцелярии? Какое у вас было задание?

— Форпост у Сан-Роке, — быстро подхватил Гюнтер, приходя в себя.

— А, хорошо, — сказал полковник, — только следите за герильясами!

Гюнтер поскорее скатился вниз с лестницы и на улице, встретив Донона, рассказал ему — вне себя от злости, кипя, как горшок на плите, — о своей неудаче.

— Итак, — закончил Донон, — гуляй целый день и благодари Монхиту, а я надеюсь иметь у нее больший успех, чем Гюнтер, — ведь за его гладкими манерами ни за что не скроется его наглая, хамская натура!

Но Гюнтера еще не было, и я подошел к Эглофштейну и Брокендорфу, которые стояли и смотрели в бинокли на герильясов. А тех отсюда было видно хорошо — и в немалом числе.

Они передвигались небольшими группами возле деревни Фигеррас и по ту сторону реки Дуэро. Простым глазом можно было различить их грубые серые плащи, а в бинокль — и красные кокарды на шапках.

— Да у них орудия всяких калибров, — опустив бинокль, хмуро заметил Эглофштейн. — Даже 24-фунтовые, а у церкви в Фигеррасе, похоже, они поставили гаубичную батарею для стрельбы на рикошетах. Но я еще надеюсь, они дадут нам время завершить передние укрепления.