Питер поделился планом с Серой Шкуркой и Кривым Миком, и он им чрезвычайно понравился. Но как известить колдунью и великана?

— Я на Фаерфаксе могу домчаться до избушки колдуньи и потом до замка великана, — предложил Кривой Мик. — Этой ночью конь передохнул и к утру должен быть свежим. Если он пойдет галопом, то к вечеру я уже снова буду здесь.

— А вдруг не успеешь? — засомневался Питер. Он-то знал, сколько миль предстояло покрыть Кривому Мику.

— Непременно успею. Если сам я к вечеру и не вернусь, то великан и колдунья придут точно. Метла колдуньи дает хорошую скорость, и она, наверно, прилетит первой, хотя и великан одним шагом перемахивает несколько миль. Оба они обязательно явятся. Но почему тебе так важно заполучить их именно к вечеру?

— Хочу, чтобы они работали ночью, — ответил Питер. — Ведь днем великан всех перепугает, да и колдунье люди тоже не обрадуются.

— Понятно. Значит, мне надо отправляться как можно скорее.

Кривой Мик недолго седлал Фаерфакса. Он вскочил на коня, махнул на прощанье рукой и устремился по дороге. Фаерфакс шел широким галопом. Кривой Мик натягивал поводья, не давая коню опустить голову, Фаерфакс грыз удила. Они быстро скрылись из виду.

Весь этот день Питер провел, ухаживая за Мунлайт. Буньип храпел под деревом. Ближе к вечеру, когда в ложбинах и под деревьями стали сгущаться тени. Серая Шкурка пошла в замок позвать Ловану. Питеру хотелось, чтобы она была с ним, когда придут ведьма и великан.

Лована все еще боялась колдуньи. Ей не верилось, что та стала добродушной старушкой, какой обрисовал ее Питер.

— Волшебный Лист изменил ее совершенно, — убеждал он ее.

Но Лована не могла забыть, как та скреблась в окно, чтобы попасть в комнату, и сомнения продолжали мучить ее.

Когда Серая Шкурка привела Ловану к дереву, она села рядом с Питером и спросила:

— А что мне сказать колдунье, когда я ее увижу? Она ведь помнит, что я спихнула ее с подоконника.

— Я не удивлюсь, даже если она тебя… поцелует. Она ведь уверена, что ты ее любишь. Вот что делает Волшебный Лист.

Он взял ее руку в свою и не отпускал. И она позабыла о колдунье.

— Мне нравится, когда ты держишь мою руку, — сказала она.

— Мне тоже нравится держать ее. Ты выйдешь за меня, когда я выполню третье задание?

— Да. Я буду всегда вместе с тобой и Кривым Миком, готовить вам завтраки и убирать дом. Я хочу делать все, что мне не разрешали делать здесь. Это так замечательно! — И Лована опустила голову на плечо Питеру.

Буньипу стало противно.

— Никогда такого не видывал, — бурчал он. — Буньипы никогда не держат девочек за руки. Так просто не принято. — Он резко запрокинул голову: — Что это?