Непробиваемый осел, которого не берут ни одни заверения, согласился, а значит хоть что-то в мой жизни идет так, как я запланировал.

Когда мы поехали забирать барабаны, Гуз забомбил хлеще прежнего:

– Это розыгрыш, чтоб вас?

– О, мальчики, вы не сказали, что вас будет трое. Придется доплатить, – сказал Он.

Гуз злобно на меня оскалился.

– Успокойся, это шутка. Он с нами, потому что хорошо владеет барабанами.

– Еще одна такая шутка и эти инструменты окажутся у вас в задницах.

– Вот видишь, в твоих словах тоже скрыт латентный гомосексуализм.

– Ты…

– Чувак, будь проще уже. Нам всего-то нужно на могиле спеть, – встрял Мар.

– Что!?

– Ты ему не сказал?

– Разве это обязательно? – спрашиваю.

– Очень, бляха муха, обязательно! Вы все кукушкой поехали что ли?

– Я еду к своей подруге, умершей вместе с моим ребенком, чтобы исполнить песню. Такое разъяснение тебя устраивает?

Наступила гробовое молчание, после чего мы погрузили барабаны и отправились в последний путь.

За пару бутылок спиртного местный могильный сторож согласился провести удлинитель к нужному месту. Вернее, пару десятков удлинителей.

– Серьезно? У нее на камне ничего кроме «Эс» не написано? – спрашивает Мар.

– Для вас этого достаточно, я считаю.

Мы подключили подключили всю систему: две гитары, барабаны, микрофон, метровые колонки и мощнейшие усилители.