– Ладно.
– И прости, что сдала вас с Алексом. Меня заставили подсмотреть, я бы не стала. – Вика затеребила кончик косы.
– Вик, все нормально. Правда. Я не в обиде.
– Ладно. Тогда до завтра. – Она бросила еще один загадочный взгляд на Диму и пошла к лестнице.
Дима снова потянул Эллен к себе, и она, не сопротивляясь, сделала шажок.
– Больше не сбегай от меня, – шепнул он, обнимая ее за талию.
Она смотрела ему в глаза и видела там непоколебимую решимость быть с ней рядом. Ощущение, что вот-вот случится что-то важное в жизни, разрушила еще одна открывшаяся дверь. Эллен снова отпрянула, а Дима бросил испепеляющий взгляд на того, кто помешал им.
Из комнаты вышла девочка на вид лет шести-восьми. Длинные распущенные волосы скрывали часть лица. Эллен в дрожь бросило от пронзительного взгляда черных глазенок. Она будто оказалась в фильме «Звонок», где монстр вылезает из телевизора. Девочка стояла у порога и не отрывала взгляда от Эллен, словно хотела загипнотизировать.
– Ну чего тебе? – раздраженно спросил Дима.
Девчушка вздрогнула и мигом скрылась за дверью, оставив у Эллен ощущение чего-то зловещего.
– Иногда мне кажется, что мы живем в фильме ужасов, – сказал Дима.
Эллен натянуто улыбнулась. Значит, не одной ей это почудилось. Дима вновь протянул к ней руку, но она отступила.
– Уже поздно.
– Ясно. Тогда до завтра? – В его голосе сквозила грусть.
– Да…
Зайдя в комнату, Эллен припала спиной к двери. На столике горел светильник: кто-то его включил и задернул шторы. Девушка шагнула вперед и задела листок, который с шорохом скользнул к шкафу. Она подняла бумажку, поднесла к лампе и развернула:
Эллен смотрела на корявый почерк и больше не видела в словах ничего шутливого, особенно после сегодняшних событий. Алекс ведь сказал, что «Элита» не остановится, пока не найдет ее.
«Почему я им так нужна? – Она положила листок на стол и прикрыла лицо ладонями. – Может, знают о моих способностях?» Эллен казалось, что всем вокруг известно больше, чем ей самой.
Она переоделась в старую пижаму со смайликами. Мама подарила ее дочке, чтобы та чаще улыбалась. Теперь потрепанная одежонка была очень дорога сердцу Эллен.