— В этих условиях растеряться и потерять голову — одно и то же.

— А можно вопрос? Нурсия — это где? — поинтересовался обескураженный принц и наследник.

— Вот у тебя вопросики! Почем я знаю? Это такое место, где много неуправляемых реактивных снарядов. Но с другой стороны, этот, с косичками на подбородке, тоже не похож на учителя географии.

Между тем счастливый обладатель громогласной трубы наморщил лоб и поинтересовался:

— А Нурсия — это где?

— Ну шо, гроза Богемии, напомнить, у кого мысли сходятся? Будешь импровизировать, или оскорбишься для виду словами этого неуча? Понял, оскорбишься. Ладно, принимаю управление на себя.

— Воин, перед тобою высокородный герцог, а не хухра с мухрой! Хотя по лицам видно, что ни хухра, ни уж тем более мухра, вам, слава Господу, не встречались на неведомых дорожках. По-дружески вам говорю, обходите стороной следы этих невиданных зверей. Однако ситуации это не меняет. Мой принц станет разговаривать лишь с кем-то, равным ему.

Хмурый бородач оторопело уставился на Лиса и часто заморгал, силясь постичь слова опытного с виду вояки о неведомых зверях.

— Но если шо, спрашивайте, я ему передам, — напомнил тот.

— Чего передавать-то — насупился командир загонщиков. — Я спрашиваю, Нурсия — это где?!

Лис придал лицу возвышенно-задумчивое выражение.

— За горами высокими, за долами широкими, от моря и до моря на гладкой высоте простирается край обширный и раздольный, где реки текут брагой, а берега сплошь из сала.

— Это Украина, что ли? — прорезалась на канале связи прелестная Ойген.

— Не мешай, дай помечтать вслух. И расположена она от края Земли налево, три дня лесом да еще два полем, а там уже и рукой подать.

Лисовский собеседник покачал головой, поднес к губам рог и протрубил в него, должно быть, запрашивая помощь клуба.

— С нами поедете, — буркнул он, опуская свой музыкальный инструмент и поворачивая неказистого конька.

— Надеюсь, это приглашение, — принимая высокомерный вид, проговорил сэр Жант.

— Неплохо, но не зарывайся. Оставь свой дипломатический талант для серьезных людей. Эти тебе не ровня.

— Молодой господин готов встретиться с тем, с кем бы мог говорить, как положено ему по праву рождения. А ты, приятель, не потрудился даже назвать имени.

— Я Арнульф, сын Бардольфа, комис властителя Нейстрии, благороднорожденного Пипина Геристальского, — буркнул тот.