Скарлетт подняла руку и небрежно ответила:

– Простите, но от ваших расхаживаний у меня голова кругом.

Все расхохотались, кроме госпожи Гамильтон, конечно.

– В своих шутках ты проявляешь такое же отсутствие ума и воображения, как во время занятий. Ты бы не глупостью стремилась отличиться, а лучше бы брала пример с сестры – у нее, в отличие от тебя, есть шанс добиться в жизни успеха.

Я сидела рядом со Скарлетт и видела, как она стиснула зубы и как нахальная улыбка застыла у нее на губах. Госпожа Гамильтон продолжила урок, оставшись на стуле, а я накрыла руку Скарлетт своей и прошептала:

– Она полная дура.

Скарлетт убрала руку, ничего не ответив, и я возненавидела госпожу Гамильтон.

И вот три недели спустя Скарлетт, набравшись смелости, пошла просить у нее разрешение играть на пианино (я посоветовала сначала извиниться за историю с суперклеем, что она и сделала). Госпожа Гамильтон ей отказала, что и неудивительно. Я так и не узнала, что именно она сказала, но той ночью Скарлетт долго рыдала в подушку.

Она продолжала заниматься на картонном пианино. «Ютуба» еще не существовало, Интернета у нас дома не было, поэтому Скарлетт брала в университетской библиотеке книги по сольфеджио и ежедневно занималась, не услышав и не сыграв ни одной ноты.

На протяжении следующего месяца я по вечерам лежала на одеяле, пересматривала свои контрольные или читала романы, переведенные мамой на французский язык (я тогда хотела стать переводчиком, как и она), одним ухом слушая, как Скарлетт постукивает по картону, тихо называя ноты. Это казалось мне ужасно скучным, тем более что Скарлетт не пела, а проговаривала ноты сквозь зубы, да так серьезно и сосредоточенно, словно обезвреживала бомбу. Я думала, что она быстро откажется от своего странного проекта, но она этого не сделала.

Однажды я спросила:

– Что разучиваешь? Настоящее произведение?

– Да. «К Элизе».

– Что это?

– Одна мелодия. У меня только к ней есть ноты. Я стащила их из картонной коробки в соседском гараже.

– Но ты же ничего не слышишь! Откуда ты знаешь, что играешь правильно?

Скарлетт оторвалась от своего занятия и удивленно округлила глаза.

– Конечно, слышу. Мелодия звучит у меня в голове, – сказала она и разочарованно добавила: – Я думала, ты тоже ее слышишь.

Я не слышала, но хотела услышать. Поэтому на следующий день пошла в кабинет госпожи Гамильтон. Та встретила меня радушно: улыбнулась и угостила печеньем с изюмом.

– Госпожа Гамильтон, пожалуйста, позвольте Скарлетт играть на пианино!