— Упакуйте в расширенный пакет и… пожалуй, всё, — сказал Сириус, доставая кошель и отсчитывая золото. Сириус отсчитал восемнадцать галеонов и не успел продавец сказать, что тут больше, подхватил пакеты и был таков. Скрылся в известном направлении быстрым шагом, а я следом за ним. Когда мы вышли, то Сириус, оглядев стройные ряды лавок, сказал:

— Тут нам ничего больше не надо. Осталась пара книг и артефактов. За мной! — он, легко неся небольшой пакетик, который был внутри расширен магией, последовал в какую–то подворотню. Я шёл за ним, стараясь не отстать.

Сириус прошёл меж домов в совершенно грязную подворотню и, зайдя в тупик, стукнул по стене палочкой. Стена послушно открылась, прямо как та, что ведёт в косую аллею.

— Лютный! — провозгласил Сириус.

— Но, Бродяга, это же…

— Тут продают всё, что не одобряет министерство. В итоге тут продают почти всё, что представляет интерес для мага, который хочет прожить жизнь не серого клерка в министерстве, а так, как подобает магу. Тут есть ингредиенты для сотен запрещённых зелий, книги, в которых описаны лучшие защитные и атакующие заклинания, ритуалы… — улыбнулся Сириус.

— А… у тебя разве нет этих книг? — удивился я. Блэки были явно тёмной семьёй, и…

— Есть, конечно же. У меня в Блэк — Хаус лучшая библиотека по тёмной магии, магии крови, ритуалистики, малифециуму, менталистике…

— Сириус, а… можно на английском? — поднял я, как мог выразительно бровь. Сириус хихикнул и пояснил:

— Ритуалы, Проклятья, Ментал. Умение читать чужие мысли и защищаться от этого.

— Вот, так понятней, — согласился я. Сириус, воскликнув:

— Так чего же мы ждём! Пора, в путь!

— Стой! А… а если меня кто–то тут заметит? — удивился я.

— Фигня. Ничего тебе не припишешь. Все рано или поздно приходят сюда. Меня сюда привёл отец ещё маленьким мальчиком, — отмахнулся Блэк.

— Понятно. Ну…

— Гну. Давай за мной, — сказал он и пошёл по тёмной, грязной улочке. Несмотря на то, что в соседней Косой Аллее сейчас солнечный день, казалось, будто сюда не заглядывает солнце — были… сумерки, туман, грязь. Сырость.

Магазины были подобием тех, что в косой аллее, но… но они имели самый угнетающий вид — с грязной облупившейся краской, из под которой выглядывало тёмное, сырое дерево, с покосившимися вывесками, на которых были изображены иллюстрации их книги детских страшилок — скелеты, яды, опасные на вид звери. Всё это создавало, вместе со странной освещённостью, поразительную в своей насыщенности атмосферу. Даже Сириус, выглядящий немного балагуром пять минут назад, после того как вступил на грязную мостовую Лютного Переулка приобрёл хищные и пугающие черты, а при взгляде не крёстного сразу вспоминались и плакаты и Азкабан…

Людей было немного, но они были. Люди порой скрытые капюшонами, а порой без них. Те, кто не носил капюшонов, не скрывали свой интерес ко мне.

Мы прошли, наверное, не больше пары сотен футов, как Сириус остановился. Я так увлёкся разглядыванием окружающего меня переулка, что невольно врезался в спину крёстного. Он обернулся, но не прокомментировал мою неловкость, сказав:

— Нам сюда, — он указал на какую–то лавку.