– Знаете, молодой человек, а вы меня заинтриговали, – Анофриев смотрел на меня так, как будто хотел прочитать мысли. – Я приеду к шести, и, кстати, вы так и не представились. Кого бы я искал там?

– Ой, простите. Семенов Александр, для Вас просто Александр или Саша, – сделал немного куртуазный поклон. – Я тогда пойду, мне тоже надо после школы переодеться, а Вас я буду ждать в шесть на проходной. Если вы задержитесь, то я предупрежу – вам подскажут, где меня искать.

– Хорошо, я постараюсь быть вовремя.

– Тогда до встречи, Олег Андреевич. Было приятно познакомиться, Наталья Георгиевна.

Попрощавшись, стал искать взглядом Олега с Витей, те разговаривали с ребятами, у которых мы брали гитару.

– Олег, Вить, нам пора. Ребята, до завтра, а то нам действительно пора, – попрощался с одноклассниками, готовыми начать уговаривать спеть еще.

– Так, народ, встречаемся без десяти шесть у дома звукозаписи на Качалово. Знаете, где это?

Олег сразу подтвердил, а Витя сказал, что он просто поедет с Олегом заодно, проследит, чтобы с его гитарой ничего не произошло.

Придя домой, я пообедал прекрасным борщом со сметаной, настолько он был густой, что добавки я даже не захотел себе разогревать. Времени до встречи оставалось около двух часов, добираться мне не дольше минут пятнадцати. Я решил потратить его на то, чтобы записать партии для новой песни. Музыка там легкая, и я успел расписать все за полтора часа. Абсолютная память это нечто, идеальный слух плюс абсолютная память – это вообще непередаваемо, а ведь к этому идут прекрасная внешность и отличный голос, ах, чуть не забыл, и прекрасная любящая бабушка. Да с такими вводными и не свернуть мир? Да быть того просто не может, чтобы я этого не сделал.

Когда уже подходил к Дому звукозаписи, меня окликнули сзади. Обернувшись, увидел, что меня догоняют друзья; еще раз поздоровавшись, пошли ко входу, и тут как раз подъехало такси, откуда вышел Анофриев. После того, как я представил своих друзей, мы уже вместе вошли в здание, поприветствовав вахтера, вчетвером проследовали на второй этаж в репетиционный зал. Что странно, у ребят даже не спросили пропуска – видно, я уже так примелькался или в здании все в курсе, кто меня тут проталкивает наверх.

Зайдя в зал, я увидел, что, кроме дяди Бори и его подопечных, в зале были Фурцева, Женя и Эдуард Хиль.

– Саша, ты вовремя, – подошедшая Фурцева приобняла меня за плечи. – Эдуард Анатольевич, а вот тот молодой человек, ради которого я Вас и позвала.

– Здравствуйте, Эдуард Анатольевич, мне очень приятно с вами познакомиться вживую, – постарался улыбнуться, как можно более радостно.

– Молодой человек, я тоже очень рад с вами познакомиться. Мне очень понравились песни, которые вы сочинили и исполнили на двадцать третье февраля, – Эдуард также мне улыбнулся, и улыбка была открытой, видно, что человек любит улыбаться и делает это часто, легкий человек.

В это время Фурцева заметила Анофриева и моих друзей.

– Олег, а ты тут какими судьбами?

– Да вот, Александр прегласил, – указал рукой на меня.

– О, вы знакомы? – все также удивленно продолжала смотреть на нас.

– Мы сегодня познакомились в Нескучном саду, – решил пояснить заодно и цель присутствия Анофриева. – Я исполнял одну песню, а в это время Олег Андреевич прогуливался по саду с супругой и услышал ее, так мы и познакомились. И вы знаете, я вспомнил, что песен у нас всего семь, и мне пришла идея, что на восьмое марта лучше бы их было восемь, и я предложил исполнить эту восьмую песню Олегу Андреевичу, тем более она ему понравилась, а как поет сам Олег Андреевич, нравится уже мне.

Взгляд Фурцевой был немного недовольным, и я поспешил подмазаться: