Месяц бередило душу, еще месяц пытался найти плюсы в своем новом образе. Итого два месяца. Успокоился, вызвонил Эдика, решил обсудить переживания.

Эдик один в один как и я воспринял на себя такую позиции. Решили посоветоваться с кем нибудь более опытным и знающим. Остановились на Владимире Андреиче. Мои предложенные кандидатуры в то время были кто в Европе, кто в Сибири. Эдик предлагал пройтись по азиатам или по ламам в Калмыкии. Нет, все же Андреич.

Разыскали его достаточно быстро, и, уже через три недели, мы уже вместе пили чай. Его заинтересовал наш вопрос и то, что мы оба примерили на себя столь специфичный образ.

Сам то он от подобных сравнений себя защищал идеей того, что ему судьба дала роль искателя-исследователя. Я, имея опыт работы в научных учреждениях еще при Союзе, не мог согласиться с такой ролью Андреича. Те крохи знаний которые выдавались тренируемым и нам, молодым коллегам, переработанных и систематизированных будущим шефом, не тянули по качеству ни на докторскую, ни на монографию. Максимум – серия научно-позновательных статей. И результаты работы за многие года, даже десятилетия, от исследователя, имевшего доступ к разного рода информацией, должны проявляться.

Мы с Эдиком, как тогда я считал, в самооценке были более честны или по-другому наивны.

Лет за десять до того именно Андреич отучил нас задавать вопросы, на которые уже есть ответы, и вопросы, которыми хочется зарисоваться – вот я какими темами интересуюсь, возьмите меня в ближний круг. Теперь никаких эмоций, серьезный подход к вопросу, чтобы получить четкий ответ, а не разглагольствование на близкие темы.

Я стал перечислять темы нашего с Эдиком интереса.

Образ камня-спотыкача нас зацепил за душу. Нам стоит приложить теперь силы в более узком русле духовных поисков, или это всего то отрезвление от юношеских иллюзий, детских надежд.

Гена-вьетнамец рассказал историю все же более похожу на нью эйдж, а не старые восточные притчи. Может наш интерес на пустом месте.

Понятно, как себя вести, я не спрашивал. Это наше личное дело с Сикорским. Так я здесь передавал манеру вопросов.

В общем, после упоминания, чей племянник был Гена, Андреич сказал, что знает про него. Хотя тот и работает на рабочей специальности, за плечами у того обучение во Франции. Направили его в Союз ввиду политики Вьетнамского руководства, что бывших мафиози Сайгона, можно перевоспитать трудом на заводах у Старшего брата. Хотя, возможно, что этот молодой вьетнамец при всех своих талантах, как многие его коллеги из ОПГ (организованных преступных группировок), просто скрываются от мести конкурентов.

Значит Гена мог рассказать правильную информацию в европейском стиле. И души срезонировали на настоящую идею.

Коли такая правда для нас с Сикорским, значит нужно расти из размера песчинки в камешек и переползать поближе к колее, где пока без нас телеги истории едут прямо. Идея не из алмазной колесницы буддизма, но все же обязывает к личностному росту. Вот и чудненько!

Это коренным образом поменяло стратегию личностного роста и духовных поисков для нас с Эдиком. Главное, мы стали более реальными в своих делах.

В Индии браминов называют дважды рожденными. И не потому, что судя по пустым и бездумным лицам многих окружающих их людей более низких каст, считается что те впервые родились в образе человека, а до того были животными. А высшие касты все же имеют опыт предыдущих жизней в образе человека, притом приподнявшегося над общей массой. А потому, что у них есть Что-то по типу обряда умирания и рождения при жизни.

Так вот тогда, после Гены, мы с Эдиком ощутили уже не переход из детских иллюзий во взрослое понимание жизни, а жесткую душевную встряску, сравнимую со смертью всего внутреннего отношения к миру и новое рождение.

Почти через двадцать лет после того переживания, мне довелось после травмы понюхать запах смерти и пережить долгую невыносимую боль. Но нет, именно тогда, после слов Гены, внутреннее перерождение было скачком в дваждырожденные.