— Правда? — спросил он. — Иногда захаживают посетители, встретиться дабы с какими-нибудь нижними чинами, но никак не с Большим Псом, и день этот не сегодня. Можете заполнить бланк заявления, он в публичной сети, и мы рассмотрим его. У Самого будет свободное окно в Мишельмас Эйд.

Ни Фудир, ни арфистка не знали местных праздников, но Фудир понял, что едва ли тот наступит в ближайшее время.

— Нам нужно увидеть его сегодня, — заявила арфистка.

— О, и не все ли мы этого хотим? И что у вас за дело такое, если мне позволено спросить?

Во время разговора он субвокализировал. Параперцепция нередко включала в себя способность говорить двумя уголками рта. Донован, который наконец заставил умолкнуть какофонию у себя в голове, был уверен, что Цербер предупредил остальную Свору. Он взглянул на дальнюю дверь и на сторожевых псов в машикули над ней.

— Мы ищем бан Бриджит, — сказала арфистка, — и рассчитывали, что Малый может сказать нам, куда она отправилась.

— Дела Гончих не для праздного любопытства.

Щеки арфистки зарделись.

— Эт’ня просто праздное любопытство, — пылко заявила она.

Фудир прервал девушку прежде, чем она успела ввязаться в перебранку.

— Грейстрок здесь? — поинтересовался он. — Он поручится за меня.

На линзах-экранах Цербера вспыхнули страницы файлов.

— А ты уверен, Донован, что он даст тебе положительную характеристику?

Карты открыты. Впрочем, Донован не сомневался, что Цербер обыграл его.

— Щен в штабе или нет?

— Грейстрок уже Гончий, — продолжил Цербер. — У него есть свой Щен, но он не здесь.

Фудир хмыкнул.

— И как бы ты узнал, что он есть?

Что-то напоминающее улыбку создало новую складку на лице шарпи. Умение Грейстрока приходить и уходить незамеченным было почти легендарным.

— А почему ты считаешь, будто мы станем тебе говорить? Ведь ты — агент Конфедерации.