Меня словно обдало зимним ветром. Чтобы мою милую Сару затолкали в тесный вагон и увезли за много миль отсюда?! Это уже слишком.

Я выпрямился, и чехол с деньгами плюхнулся на пол. Мистер Бишоп ошалело и злобно взглянул на меня.

Я подобрал с пола какую-то тряпку и подошёл к нему.

– Нехорошо выйдет, если вы начнёте вопить, как только мы шагнём за порог. Открывайте рот, сэр.

– Ты собираешься мне его заткнуть?! Ну ты и подлый, бессердечный…

– Нет, сэр. Будь я подлым и бессердечным, я бы взял ваш носок.

– Но мне надо в туалет и…

– Уж вы извините, – ответил я, впихивая тряпку ему между зубами, – но, думаю, денег на новые штаны у вас хватит.

Я начал завязывать узел ему на затылке, когда А-Ки что-то торопливо проговорил.

Он встал и медленно подошёл к мистеру Бишопу, держа в руках лопату.

Тот выплюнул тряпку и прохрипел:

– Чего ему надо?

Я не ответил, потому что сам не знал.

А-Ки опустился на колени, пристально глядя мистеру Бишопу в глаза, и перехватил лопату. Пленник вздрогнул, но лопата мирно приземлилась у его ног. А-Ки выудил из кармана свою чёрную птичку. И снова, вот уже в пятый раз, протянул на ладони и стал тихо что-то рассказывать. И, как всегда, этот рассказ закончился таинственным вопросом.

– Боже, о чём это он? – пробормотал мистер Бишоп.

Я, конечно, и сам понятия не имел. И многое бы отдал, чтобы узнать, о чём говорит мой друг. Очевидно, он тоже что-то искал. И ради этого готов был даже опуститься на колени рядом с дьяволом. Вот только цель его оставалась для меня такой же неясной, как его слова.

Не получив ответа, А-Ки спрятал птичку обратно в карман, взял лопату и отошёл в сторону.

Я снова заткнул мистеру Бишопу рот кляпом и завязал концы на затылке.

Он сердито что-то проворчал. Я сел перед ним и посмотрел ему в глаза.

– Знаю, сэр, вы очень злитесь, но всё-таки при вас остались и жизнь, и деньги. Бьюсь об заклад, на моём месте вы бы не были так щедры.