— Я бы осталась с тобой, Рик…. но не могу. Тебе суждено достичь величия, которое привлечёт к Рэйну много внимания. Кельвар же так и останется ярлом неопасной горстки северян… Для меня это безопаснее. Во всяком случае, пока.

— Ты считаешь, что я не смогу защитить тебя? А как же наш договор? Мы скрепили его кровью, разве ты не помнишь?

— Помню…, но все изменилось. Твоё предназначение важнее всех договорённостей.

— О каком предназначении все твердят, м? Может ты мне скажешь?

Она замолчала, покусывая гладкую кожу губ, а затем неуверенно произнесла:

— Ты должен стать Освободителем. Освободить свой мир от Аввалона…

— Это тебе старуха рассказала? Имей в виду, я подозреваю ее в умалишенности.

— Рик, это правда. На этом поле ты достиг отправной точки своего пути. Механизм запущен. Назад дороги нет… Там, в Ледяном Логе, мне было всего лишь предчувствие, а здесь я увидела будущее, так же ясно, как вижу сейчас тебя.

Я вышел из-за стола и подошёл к Эли вплотную. Она стойко выдерживала мой хмурый взгляд, зажав пальцы в кулаки. Положил руки на ее хрупки плечи и вкрадчиво заговорил:

— Это не мой мир, Эли. И я не стану ввязываться в чужую войну, длящуюся не одно поколение, лишь потому, что мне это предсказала поехавшая бабка… Это не моя война. И не твоя. Я устал бороться в своём мире и здесь хочу начать жизнь с чистого листа. Спокойно жить, медленно покрываясь мхом. И мне бы очень хотелось, чтобы все это время ты была рядом со мной. Понимаешь?

— Ты можешь не слушать поехавшую бабку, но мне-то ты веришь? — упрямилась она, отказываясь услышать главное. Эли сердито повела плечиком, сбрасывая мою ладонь.

— Тебе верю.

— Тогда к чему все эти отрицания? Прими свою судьбу и достойно пройди этот путь.

— Не забывай, Алариэль, что я не в своём теле. Быть может, вы видите не мою судьбу? Что тогда? Я не знаю сколько мне отмеряно. Если хозяин этого тела вернётся, то моя жизнь прервётся навсегда. Возвращаться моей душе не во что. Тогда почему я должен тратить дарованное время на борьбу, которую сам угнетенный народ не ведёт? Люди сдались. Разбежались по углам или прогнулись. Они не пытаются дать отпор и, вероятно, просто этого не хотят. А что бы ты сделала, если бы знала, что завтра не увидишь рассвет?

— Прожила бы отмеренный день в согласии с совестью, — она горделиво вскинула подбородок и заиграла желваками на точёных скулах.

— Лишь одно не могу понять: какой тебе в этом прок? Ведь Аввалон твой дом. Неужто ты так прикипела к людям, что жаждешь им помочь, в ущерб своему народу?

— Скажем, я не совсем согласна с политикой Авал’атара…

Мы с минуту глядели друг другу в глаз, настаивая каждый на своём. Я не представлял, как ещё объяснить, что произошла ошибка. Они принимают меня не за того. Ладно Дикари и ведьма, но Эли. Ей ведь все известно обо мне. Дух их Освободителя гуляет неизвестно где, а может и застрял где-то между материей. Ну не могу я его в этом заменить. Не гожусь на эту роль!

Женщина устало вздохнула и первая опустила глаза:

— Хочешь ты этого или нет, но от судьбы не уйдёшь, Рик.