— «Кардью»? Как ты узнала?

— Может, совпадение. А может, я немного уже изучила тебя. Я хочу знать все, что тебе нравится, Роман. Все, каждую мелочь.

Алиса чуть подняла голову, как бы прислушиваясь к своему внутреннему голосу. Наклонившись немного, она опустила указательный палец в его стакан, а затем потерла подушечкой тонкую ткань своей блузки в том месте, где виднелась жесткая шишечка.

— А так тебе понравится, Роман?

Роман прохрипел:

— Да.

Алиса почти нахмурилась. Отрицательно покачала головой, как будто отказываясь от чего-то. И потом сбросила жакетик прямо на пол.

— А так больше нравится? — спросила она.

У Романа перехватило дыхание. Груди ее были туго схвачены золотистой сеткой, как власяницей, кожа выпирала бугорками из нитяных ячеек. Казалось, что это узницы, посаженные в клетку, стремящиеся скорей на волю, нетерпеливо ждущие рук освободителя. Соски были глубокого красного цвета, темнее естественного, жесткие, как камушки, и совершенно открытые. Больше чем обнаженные. Больше чем голые. В их наготе было нечто вызывающее, как будто с них была содрана кожа, открывшая возбужденные нервные окончания.

Роман поставил бокал. Руки его потянулись к…

— Нет! Не трогай! Пока — не трогай.

Она накрыла груди пальцами, между которыми высовывались ее яркие соски. Этим движением она одновременно и предлагала себя, и сдерживала его.

— На тебе рубашка, — сказала она. — А я хочу кожей ощущать твою кожу.

Роман содрал сорочку, пуговицы с треском разлетелись. Алиса теперь подошла к нему, уткнулась сосками в грудь, потом начала ими ласкать его кожу, щекоча его и прижимаясь к нему. Потом она поцеловала его. Рот ее был алчен. Ее язык был подобен разъяренной змее. Пока губы их были вместе, тело Алисы содрогалось, волнообразно изгибаясь и еще теснее прижимаясь к нему.

Оторвавшись, она сделала шаг назад, губы ее дрожали, глаза горели нестерпимым желанием, она тяжело дышала.

Алиса сняла золотую сеточку, позволив своим сочным плодам выскочить на волю. Кожа вся была испещрена сетчатым рисунком, и нужно было обязательно разгладить эти следы. Роман начал…

— О нет! Давай сделаем все по-моему. Я хочу узнать тебя, Роман. Я хочу узнать каждую клеточку твоего тела.

— Давай! — потянул ее Роман.

— Вот сюда. Перед камином. На ковре. Я хочу, чтобы ты совсем разделся, и предоставь все мне, Роман. Снимай все, ложись передо мной на спину, вот так. Не двигайся! Я буду сначала все делать сама.

Роман повиновался. Алиса что-то делала у него за спиной. Похоже, она достала что-то из-под дивана и положила на угловой столик, поближе. Может, она приготовила какой-нибудь сюрприз и пока не хочет показывать. Роман не смотрел туда. Ему не хотелось мешать Алисе в ее намерениях. Женщинам надо доставлять только радость и удовлетворение.