— Приеду… Жди… Выпьем…
«Бичкрафт», трясясь, дребезжа и подпрыгивая, бежал по дороге. Хэнку самолет нравился, но он боялся, что машина развалится еще до взлета. Все в ней колотилось, билось, звучало. К фюзеляжу были почему-то привязаны алюминиевые проволоки. Хэнк с отвращением смотрел, как при форсаже на крыле дрожит лужица коричневого масла, может быть, из левого двигателя.
Кейвмен выжал до упора газ и взял на себя рычаг — машина будто ударилась задницей о землю и оторвалась от дороги. Самолет уже летел, но не поднимался.
Планировал на высоте футов тридцати и явно не собирался забираться выше. Дорога под ними упиралась в лес, дальше была видна вода — бескрайний болотный разлив.
Хэнк чувствовал пронзительный сладкий холодок под ложечкой, будто кварту ванильного мороженого засунули за пазуху.
Перед самым лесом Кейвмен чуть довернул машину и мрачно сказал:
— Ну, ты, кобыла, поднимайся…
И самолет подскочил над лесом, над протокой, над бесконечным затеком болота — полетел!
Они двигались на северо-запад часа полтора, и Хэнк предположил, что они уже над Луизианой. Кейвмен усмехнулся:
— Да мы почти прилетели…
Сели на небольшом поле, окруженном высоченным лесом. На опушке стояли домики, из которых вывалил на звук самолета народ. Почти все — с автоматами и ручными пулеметами.
Кейвмен выключил двигатели, и наступившую тишину рассекла автоматная очередь — парнишка, ростом сам с автомат, салютовал им.
— Не рановато ли парню играть с автоматом? — спросил тихо Хэнк.
Кейвмен ответил серьезно:
— Здесь дети с оружием не играют… Научился держать ложку — держи автомат… Они предпочитают «узи» — все-таки полегче…
Публичка встречала их пестрая. Некоторые — совершенные лесовики, другие сохранили на себе малозаметные чешуйки городского быта. Старший отдал по-военному честь Кейвмену:
— Салют, генерал! — Протянул руки к Хэнку: — Рад тебя видеть, брат! Уже о тебе наслышаны. Присоединяйся к хорошей компании…
В приземистом бревенчатом доме стояли длинный дощатый струганый стол, дубовые лавки и ружейная пирамида у дверей. На столе дымилась еда, а в галонной бутыли из-под яблочного сока янтарно желтела какая-то жидкость — наверняка не сок. В доме не было электричества, канализации, воду держали в пластмассовых ведрах. Хэнк подумал, что лесовики-партизаны отъехали на 200 лет назад.
— Садись, ты здесь не гость, — подтолкнул его в спину Кейвмен и налил ему кружку освежающего напитка — настоящего чистейшего кукурузного самогона.
Все выпили и разом заорали: