- Снова догадайся, - ухмыльнулся Дзион.

   Мольгаут ненадолго задумался, после чего указал пальцем в землю и вопросительно уставился на Дзиона. Тот молча кивнул.

   - Он мне позвонил, - сообщил Дзион, опередив вопрос Мольгаута.

   - Лично?

   - Да.

   - А ты ничего не путаешь?

   - Нет. Он разговаривал со мной на нашем родном языке.

   - Вот так и позвонил? А, впрочем, почему бы и нет. Признаться, я иногда сам ожидал этого. Но странно, - в глазах Мольгаута промелькнуло сомнение. - Странно. Он поручил нам охранять своего палача? Почему?

   - Кто его знает. Нам не дано предугадать его планы. Он сообщил мне, что уничтожитель Анубиса, стал величайшим воином и обрел силу. Пройдет время и воин вернется в наш мир.

   - Когда?

   - Всему свое время. Пойдем же сообщим нашему командиру радостную для него весть.

   - А он поверит нам? Кто мы для него теперь?

   - Поверит. Он нас узнает.

   - Ты уверен?

   - Вне всякого сомнения. Я скажу ему фразу на нашем родном языке.

   - Какую фразу?

   - Какую? - Дзион на миг задумался. - Я ему скажу его же фразу. Он произнес ее тогда перед своей последней битвой. В тот миг он держал в своих руках черный камень с маленькой звездочкой внутри и смотрел на него так, как будто в последний раз. А потом он поднял глаза к небу, туда, откуда приближалась эскадра кратонов и произнес: "На разных языках слово "небо" звучит по-разному. Но небу безразлично, как его называют. На то оно и небо. Оно любит тех, у кого есть крылья".

   Зачем он это сказал? Я тогда не понимал. Не понимаю и сейчас.

   - Тогда пойдем, спросим, - предложил Мольгаут.

   Дзион молча кивнул.