А под крылом — действительно, пустыня.
Мы летели в Джалу — город, о котором в посольстве знали крайне мало. Да ничего не знали, если начистоту. Небольшой городок в двухстах километрах к югу от Бенгази. Кажется. Потому что на картах не значится. Промышленного значения не имеет. По некоторым данным, там находится одна из резиденций лидера Ливийской Революции полковника Муаммара Каддафи. Иностранцы в Джалу не бывают, и трудно было бы им там быть: для поездки нужно особое разрешение, которое пока никому не давали. Да никто и не просил, если честно. Потому что ведет туда грунтовая дорога, которая и не дорога вовсе, а так… верблюжий шлях. Связь с миром осуществляется авиацией. Ливийской, естественно.
Вот нас и переправляют — ливийской авиацией. Самолет, правда, наш, советский, Ан-24. Но экипаж ливийский. Военные летчики. В посольстве сказали, что они учились пилотировать в Советском Союзе. Что радует.
Нас, пассажиров, едва треть салона. Пятеро участников турнира. Остальные уже там, в Джалу, со вчерашнего и позавчерашнего дня. Несколько арабских журналистов. И еще военные. По своим делам летят.
Шахматистов распознать легко. По европейскому цвету лица. И по несколько озадаченному виду. Восток, он восток, хотя для меня лично это запад. Двадцать градусов к западу от Черноземска. Разница во времени — два часа. Что приятно — никакого десинхроноза не будет. Два часа разницы — сущий пустяк.
С соперниками мы обменялись коротенькими моргенами. Между собой они говорили больше — тут все друг друга знают, на турнирах встречались не раз, не два и не пять. А я в таких эмпиреях человек новый. Хотя и обладатель очень высокого рейтинга, но что рейтинг, личные знакомства важнее.
Ничего, познакомимся. За два-то с половиной месяца.
Стюардесс в самолете нет, это вам не «Аэрофлот». Вместо симпатичных девушек в синей форме — сержанты. Впрочем, мундиры на них сидят хорошо.
Нет, вина не предлагают. Водки тоже. Только безалкогольные напитки. Минеральную воду. Да, да, боржом! Натуральный советский боржом! Не думаю, что специально для меня, просто наша внешняя торговля порой творит чудеса. Я слышал, что в Танзанию как-то отправили партию валенок. Зачем? Не знаю. Кто их купил — тоже не знаю. Но факт есть факт: я сижу у окна и пью боржом из разового картонного стаканчика, гляжу в иллюминатор, и вижу под крылом самолета море песка. Океан песка. Потому что внизу — знаменитая Сахара. По которой когда-то бродили стада антилоп, водились львы и слоны, но это было давно, во времена первых фараонов. Сейчас это пустыня, но дайте срок — и Сахара станет самым цветущим местом на Земле! Вождь Ливийской Революции победит и пустыню! Так написано в брошюрке, что мне дали в самолете.
Оно бы и хорошо — победить пустыню. Чтобы внизу была многажды описанная Жюлем Верном, Буссенаром и прочими беллетристами саванна, населённая слонами, туземцами и отважными путешественниками. Но, опасаюсь, в двадцатом веке не получится. Вряд ли. Может быть, позже.
И я представил, как с помощью антигравитатора поднимаются в воздух огромные айсберги, которые только мешают судоходству, поднимаются и переносятся сюда, в Сахару. Посреди знойной пустыни в ложах высохших сотни тысяч лет назад озёр появляется массивы льда, миллиарды тонн пресной воды. За какое время он растает? Сухие ветры будут жадно поглощать испаряющуюся влагу, но, поглотив, станут не такими уж и сухими. А там в озеро доставят новый айсберг, и ещё, и ещё, и ещё…
От сладких грёз меня отвлекло поведение самолета. И уши заложило, и земля ближе.
Похоже, идём на посадку.
Надеюсь.
Летели, летели — и сели.
Нет, нормально сели. Тряхнуло немножко, вода в стаканчике расплескалась, но не страшно. В Сахаре всё сохнет быстро.
Трап на нашем самолете свой, собственный, OMMP. По нему и сошли на священную землю Джалу. Почему священную? А вся ливийская земля священная.
Воздух сухой, но пахнет, понятно, техникой. Моторы самолета медленно остывают, но запах прогресса, он и есть запах прогресса.
Подъехал автобус. Опять наш, опять советский, «ПАЗ». С виду новенький, но немножко в пыли.
Из него выскочили двое — именно выскочили, весело и энергично. Одинаковы с лица — почти. Поприветствовали нас на священной земле, и пригласили в автобус. О багаже не беспокойтесь, багаж вам доставят своевременно.