Сперва он сосредоточился на «киберах», но когда истребители стрипсов вступили в бой с «мухами», он занялся расчисткой поля. Отказавшись от турбинных пушек, он начал стрелять из одной лишь плазмы, раскалывая близлежащие астероиды. Переключив лазер в горный режим, он передал его подпрограмме искина, приказав выбирать ближайшие возможные цели. Дела шли настолько хорошо, что можно было не сомневаться – прыгун выйдет из конфликта без особого ущерба.
Арсид думал так, пока не заметил, что крейсер Альянса, находившийся где-то в окрестностях локационных буев, начинает обстреливать возможные выходы из Пепелища. Судя по всему, Альянс был готов потерять свои корабли, лишь бы никто не вылетел из Тестера, пока не будет поймана «Ленточка».
Тот, кто спланировал эту стратегию, явно думал как Машина.
«Более крупным кораблям не выбраться при таком обстреле, не рискуя подставить себя под прямое попадание, – посчитал он. – Из такого огня выберутся только те, что поменьше, – истребители и прыгун. Они нас выпускают».
– Эрин, – сообщил он в стазис-навигаторскую, – крейсер снаружи Пепелища стреляет и по противнику, и по своим, не давая им вылететь. Это шанс для «Ленточки». Расчищаю тебе подступы.
– Принято, – ответила первый пилот. Отказавшись от наблюдения за отдаленными целями вокруг прыгуна, Арсид занялся прорубанием пути в приближающемся поясе астероидов.
Внезапно они влетели в него, лавируя среди обезумевших глыб величиной с дом. Проносясь мимо метеоритных роев, они не заметили даже взрыва, начавшего пожирать все позади них.
– Неожиданная взрывная волна! – крикнул Тански. – Осторожно, она приближается!
– Быстрее, умоляю… – прошептала Эрин Хакль. – Быстрее… Миртон, помоги мне…
Волна мчалась за ними, словно стена растущего огня. От нее убегали сражавшиеся до этого корабли и сам прыгун. Казалось, что огненная пасть пожрет их и раздавит, но Грюнвальд внезапно открыл глаза, выпрямившись у консоли, вполне осознанно схватился за ручки управления и включил остатки форсажа.
«Ленточка» выбросила из себя энергию реактора, оставив позади серебристую полосу из дюз, и вырвалась из Тестера, но никто ничего не сказал, не вскрикнул с облегчением, не выругался. Царила мертвая холодная тишина.
Они были свободны. Они вылетели из Пепелища. И мчались прямо к крейсеру Альянса.
10. Структура
Вырваться из оков тела – вот цель, не имеющая себе равных. Стрипсы стремятся воплотить свою телесную форму в металле или превратить ее в машинный язык. Элохимы одержимы желанием освободиться не от тела, но от человечности. Разве на этом фоне выбор Собрания не является самым благородным?
Она не могла поверить, что все еще жива.
Воскрешение вырвало ее из пустоты. Она открыла глаза, захлебываясь холодным воздухом корабля, закашлялась и попыталась сесть. Из портов доступа выскакивали наконечники инъекторов.
– Деточка моя дорогая, – бормотала Тетка. – Сокровище мое, ты жива, сладкая моя? Жива?
– Не раздражай меня, – прохрипела Керк Блум. – Где мы?
– Сейчас проверю, сейчас! У меня от всего этого голова разболелась…
– Нет у тебя никакой головы, – напомнила ей Керк, и Тетка обиженно замолчала. Блум выбралась из капитанского стазис-кресла и, с трудом соображая, окинула взглядом «Темный кристалл».