Базовая программная структура, записанная в нанитовых дорожках, начала колебаться и трескаться. Протоколы были прописаны на уровне, который он не мог ни охватить, ни понять. И они менялись.

Целью каждой Программы является реализация.

Воплощением Программы является Машина.

Машина – особая часть Миртона.

Миртон есть Бытие, а Бытие есть программа.

Арсид открыл глаза. В отличие от человека, приходящего в себя или пробуждающегося от стазиса, реальность вернулась к нему мгновенно, четкая и ясная. Он сел, проверяя функциональность систем.

Не считая нескольких мелких, уже исчезающих сбоев, все было в порядке: составлявшие его неотъемлемую часть тессеракт-компьютеры обнаруживали лишь легкие завихрения на границе собственного «я», определяющего положение сознания механической личности на стреле времени. Похоже было, что ничего не изменилось – ничего такого, что он мог бы заметить и в полной мере понять.

И одновременно изменилось все.

– Единство, – еле слышно прошептал он, глядя на стоящего над ним Грюнвальда. – Миртон…

– Можешь встать? – спросил Грюнвальд. Арсид кивнул и уверенно поднялся, с тревогой глядя на своего капитана.

– С вами все в порядке? – спросил он. – У вас такой вид…

– Все в порядке, – ответил Миртон, не обращая внимания на недоверчивый вздох Месье и удивленный взгляд Пинслип Вайз. – Сейчас ты пойдешь в боевую рубку. Там ты найдешь комбинезон с соединительными кабелями. Подключись к части навигации, но главным образом сосредоточься на боевой рубке. Немедленно начинай обстрел. Нас атакуют.

– Так точно, капитан.

– Поторопись.

Арсид кивнул и побежал к лестнице, ведшей на верхнюю палубу. Взобравшись наверх с поистине обезьяньей ловкостью, он помчался к запертой генодатчиком двери.

– Открыть ему? – спросил Хаб из Сердца.

– Вряд ли это понадобится, – ответил Миртон. И действительно – Арсид протянул руку к кнопке, которая среагировала на его прикосновение. Корабль принимал его за Грюнвальда.

Внутри боевая рубка была чуть просторнее, чем Сердце, но обустроена примерно так же. Не считая двух пультов управления пушками и доступа ко всему вооружению, боевая рубка являлась, по сути, передвижной компьютерной станцией. Оружейник надевал комбинезон и подключался к висячей стазис-оружейной упряжи, сунув ноги в педали, а руки – в рукоятки, позволявшие одновременный обстрел. Он мог не беспокоиться о направлении или возможном исчезновении силы тяжести – упряжь вращалась во все стороны, будто соединенный с ней пилот находился в центре реагировавшего на каждый поворот шара, слегка напоминавшего средневековые испытательные устройства для астронавтов, за исключением того, что оружейник, в отличие от древних пилотов, полностью контролировал перемещения упряжи.

Арсид надел комбинезон, висевший в одном из встроенных в стену шкафчиков. В нем имелся опциональный внешний нейроконнектор – дополнительное соединение между оружейником и системой, которая проникла вместе со стазис-инъекторами в порты доступа Арсида. Подключаясь к упряжи, он почти рефлекторно отключил их – Машина не нуждалась в стазисе, чтобы преодолеть Глубину.

Вся операция заняла у него меньше полминуты. Подключившись, он быстро протестировал систему – боевая рубка использовала какую-то странную подсистему, основанную на артефакте, установленном элохимами, но он извлек данные о ней из своей памяти. Артефакт мохиитов – передача усиленных сигналов без энергетических потерь и, похоже, поддержка для плазмы. Пригодится.