— Думает, что мне до сих пор восемь лет. «Спокойной ночи малыши» и спать! И никаких возражений в наше время не принимается, но мы и не станем спорить, правда?

— Мы остались без ужастиков в час ночи? — огорченно уточнила я.

Это была наша традиция, выбрать самый страшный фильм и смотреть его ночью, кричать, визжать и пугаться.

Митя снова будто напоказ фыркнул. Достал из рюкзака вино, что я забрала вчера с торжества у своих одноклассников, и с обворожительной улыбкой произнес:

— Даже лучше!

Мама Мити всю жизнь работала в ночные смены (так платили больше), она была врачом и иногда подрабатывала на скорой или в неотложке. С таким графиком и работой контролировать нас было тяжело, тем более, когда дети растут не по дням, а по часам. И хитрить мы научились с ранних лет.

— Что посмотрим? — глаза Мити ехидно забегали, а улыбка становилась только шире.

— Что-то очень-очень страшное, — я, хромая отправилась за бокалами для вина, оставив Митю в терзаниях о кино и бесконечным списком фильмов-ужасов.

— «Пила[1]»! — выкрикнул он.

— Он не страшный! — не довольно отреагировала я. Разочаровал его выбор, знает же, что мне по душе жутики, выпрыгивающие призраки или неожиданные звонки, оповещающие о скорой смерти.

— О! Я точно знаю, что мы посмотрим и ты не имеешь право отказаться!

— Никакой «Пилы»!

— Без проблем, — уверенно заверил Митя. — Это будет «Ворон[2]»!

— Что за «Ворон»?

— Сюрприз!

— Я хочу знать все, — так и замерла с бокалами в центре комнаты.

— Никаких спойлеров! — в ответ я скорчила рожицу, — иначе неинтересно будет смотреть.

Мы расположились на односпальной кровати поперек, с кружками для чая наполненных красным вином и маленьким ноутбуком, между нами. Фильм проходил на одном дыхании, хотя и был далек от моих пожеланий, поглощая вино, эмоции в конце взяли верх. И я заплакала. Антагонисты были наказаны, но мне казалось, что финал ужасно несправедлив. Осторожно спойлеры! Все умерли! Кто-то обрел покой, кто-то был отомщен, а ребенок остался один…не верю я в чудесатые наивные исцеления. Ее мать ужасная женщина и не вызвала в финале у меня ничего кроме омерзения, хоть показали, что она исправилась, но таких чудес в обычной жизни, что за окном — не бывает.

И вот, я словно нюня распустила сопли и слезы по всему лицу, а Митя надо мной только громко посмеялся.

— Он же хорошо закончился, ты чего? — заплетающимся языком, медленно собрал предложение и вопрос.