Она почувствовала, как её губы раздвигаются в поощряющей улыбке.
— Дорогая, — начал он, — с момента нашего знакомства вы показались мне женщиной, которой можно доверять, которая умеет хранить тайну…
Его исповедальный тон смутил Шарлотту, словно, того и гляди, покажется нечто, чего видеть не хотелось. Ей всё время намекали на него, и достаточно прозрачно, но всякий раз оно, это неясное нечто, в последний момент ускользало за другой угол и исчезало, как шёпот. Она искала способ удержать графа от дальнейших откровений, о которых оба могли бы пожалеть.
— Графиня… — смущённо заговорила она, — она… Такой чудесный ланч… Как вы познакомились с ней?
— Как познакомился?
— Да… это было в Германии или?..
— Нет, мы познакомились здесь, не в Германии. Её старший брат, Дитер, несколько лет перед войной был моим репетитором — и лучшим другом.
— Он познакомил вас… позже?
— Нет… нет… он… умер. Он умер до того, как мы с Гретой встретились.
— Как же?..
— Он… погиб недалеко отсюда во время отступления немецких войск. Так мы слышали. Грета приехала в пятьдесят шестом в Урбино попробовать отыскать его могилу. Тогда мы и встретились в один из моих редких наездов сюда.
— И она… нашла его могилу?
Вопрос, казалось, ошарашил Маласпино.
— Я… не… нет, его так и не нашли… то есть… могилу… не было… её не нашли.
— Ох, простите, если…
Взяв её под руку, он повёл её назад к вилле.
— У нас есть много такого, о чем мы могли бы поговорить, дорогая Шарлотта. Очень надеюсь, что, увидев нашу коллекцию, вы согласитесь остаться.
— Да, уверена… и думаю, мы действительно… остальные будут, то есть… вы были так добры ко всем нам…
— Знаете, у нас на то есть своя тайная причина. Жена рассчитывает уговорить Джеймса уделять поменьше внимания в своей программе нападению на Рафаэля, уважить мой город, когда это лицо будут демонстрировать на весь мир. Ведь, в конце концов, он хочет показать
— Да… — Шарлотта постаралась не выдать своих сомнений относительно благородства намерений Джеймса. — Это часовня? — поспешила она переменить тему.