Карзанян поехал в таксомоторный парк. Ни оказавшийся на месте начальник колонны, ни секретарь партийной организации не могли припомнить, чтобы водитель Егоров, чьей машиной интересовался Илья, хотя бы в чем-то провинился. Резок, бывает груб, но работает честно. Человеком, обладающим обостренным чувством справедливости, назвал его то ли в шутку, то ли всерьез сменщик. С таким человеком надо говорить начистоту.

Посмотрев на часы, показывающие без четверти десять, Илья нажал кнопку звонка. Дверь не открывали. В квартире грохотал телевизор, хозяева не слышали звонка. Илья нажал на кнопку еще раз и уже не отпускал ее до тех пор, пока не услышал звона снимаемой цепочки.

— Кого нелегкая несет? — спросил низкий голос. На пороге стоял взлохмаченный мужчина в майке и брюках от тренировочного костюма.

— Можно в гости? — как мог приветливее спросил Карзанян, доставая удостоверение.

— Проходите, раз пришли, — недовольно пробурчал хозяин. — По какому делу?

Они стояли в прихожей. В комнату Илью не приглашали.

— Вы — Егоров Олег Михайлович?

— Ну?

— Во вторник вечером работали?

— Ну?

— Кого вы возили от двадцати одного до двадцати трех часов?

— А я что? Помню, что ли?

— Постарайтесь вспомнить. Нас это интересует не из любопытства. Я весьма ценю ваше свободное время, потому и не приглашаю вас в отделение.

— А вы меня не пугайте. Пуганый. Говорю, не помню, значит, не помню.

— Ладно, раз так, — неожиданно охотно согласился Илья. — Трупом больше, трупом меньше. Какая для вас разница? Верно?

В это время из комнаты, откуда доносился громкий голос корреспондента, ведущего «Прожектор перестройки», появилась женская голова:

— Кто там, Алик? Начинается уже.

— Закройся! — крикнул Егоров не оборачиваясь.

Дверь тут же захлопнулась.

— Счастливо отдыхать, — поворачиваясь спиной к мужчине, сказал Карзанян. — Прошу прощения за беспокойство.