— Да, просто… — я закусила губу, — я очень соскучилась.

На другом конце провода послышался прерывистый вздох. В первую секунду я испугалась, что мне устроят взбучку, но вместо этого:

— Я скучаю по тебе до Луны и обратно. Я тебя никому не уступлю. Мы скоро возвращаемся, и тогда я все сделаю, чтобы Уильям сдался.

— Когда? — всхлипнула я.

— На Пасху, детка. Твой братишка ленится и не хочет разрабатывать ногу.

— Еще целая неделя…

— Я люблю тебя. Я должен был говорить тебе это каждый день! — Прозвучал мой самый любимый голос на свете.

Но легче мне не стало. Ведь рано или поздно Томас должен был узнать о том, какого монстра его угораздило полюбить.

Моя бабуля обладала самым потрясающим чутьем, которое я когда-либо видела. В 15 мне даже казалось, что дедушка хранил ей верность не по любви а от страха. Она бы почуяла измену в Гамбурге, находясь в гнезде. Интересно, на что мы рассчитывали, вернувшись в пять утра из клуба? Что она не прочухает, какое количество алкоголя вмещалось в нас с Моной на двоих и не поднимет нас в 6, чтобы заняться йогой?!

На позе воина-3 голова Моники перевесила, и та едва не брякнулась об пол лбом, у меня же все шло относительно гладко, пока бабушка не приняла позу моста. Стоило мне принять плечевую стойку, как все мои чакры разом закрылись, а текила и виски приняли единодушное решение покинуть мое тело. Плуг Халасана меня добил. В глазах потемнело и я рухнула на бок, начав молиться, чтобы эти истязания подошли к концу. Куда умнее поступила Мона, уже минут 15 откровенно сопевшая в позе ребенка — Баласана.

Неудивительно, что я была запредельно рассержена, когда спустя два часа после того адского вытягивания наших позвонков и кишок меня разбудил целый шквал настойчивых телефонных звонков.

— Привет, Агата, это я, Алина.

Я недовольно промычала в ответ.

— Мне очень нужно знать, что стало причиной шантажа Артура. Почему Адриан изменил мне на самом деле? Я…

— Люблю твоих братьев и не могу выбрать кого-то одного? — Я перекатилась на спину и зарылась под одеяло с головой. Даже из другой страны я чувствовала всю степень Алиного смущения. Маленькая компенсация мне за прерванный похмельный сон.

— Нет, я никогда не… — возмутилась Алина.

— Да мне все равно. Адриан очевидно лучше Артура. Причину шантажа я не знаю.

— Я не верю тебе! Ты не могла не сунуть нос в это дело!

А она догадливая. Я слишком любила Адриана, чтобы не раскопать крафтовый конверт с фотографиями, на которых отчетливо видна хозяйка борделя, как две капли воды похожая на свою дочь. Мои братья умели выбирать женщин. Из миллионного населения Петербурга они нашли ту самую с червоточиной похлеще сделанной груди, выдаваемой за свою.

И я все рассказала. И клянусь, это решение было на 100 % трезвым.