— Нет. — К. А. встал позади сестры. — Мы просто заплетали друг другу косички на наших волосатых спинах.

Он взял тюбик губной помады, открыл его, выдвинул яркий вишневый столбик. Потом потер свои измазанные губы, так, как это делала его сестрица, и приблизил к ней лицо.

Они были совершенно разными: К. А. — высокий блондин с правильными чертами лица, а Моргана — миниатюрная, темноволосая и довольно угловатая, но в их внешности угадывалось нечто настолько общее, что сразу становилось ясно: они брат и сестра. Надув губы, он произнес тоном роковой женщины:

— Думаю, этой помадой я накрашусь к вечеринке у Ундины. — Затем перевернул тюбик, чтобы прочесть ярлычок. — Как называется? «Дьяволица»? Превосходно!

— К. А.! — Ивонн засмеялась.

Моргана притворно зевнула и оттолкнула брата от зеркала.

— А как ты узнал про вечеринку? Ты же не собираешься туда заявиться? Она же только для старшеклассников, ты в курсе?

— Вы это о чем? У Мейсонов вечеринка?

— Только для молодежи, мам. Сегодня старшие Мейсоны уехали в Чикаго.

— Именно, — в тон ей заметил К. А. — Не стоит повторять опыт той рождественской вечеринки, с которой ты уходила последней.

— Когда ты завернула оставшиеся пирожки со шпинатом и сунула их в сумочку.

— Это мне Триш велела! — Ивонн сделала страдальческое лицо, но тут же рассмеялась. — Ну ладно, ладно. Я понимаю, когда от меня хотят избавиться.

Она потрепала сына по волосам и ретировалась на кухню.

Моргана выдвинула стержень косметического карандаша, подвела глаз и кинула в сторону брата убийственный взгляд.

— Я надеюсь, ты не собираешься притащить своего неблагонадежного приятеля?

К. А. лениво улыбнулся:

— Никс клевый. Да и потом, тебе какая разница? Ундина же не возражает.

— Он неудачник и тунеядец, К. А. — Моргана закатила глаза. — И на кого ты тратишь свое время!

К. А. пропустил ее слова мимо ушей.

— Он сегодня уезжает.