Часы Лаки пискнули в подтверждение.

– Вот видите… уже пришло.

– Ваше время как бы не пришло, хрены старые…

Он вылетел наружу сам, чувствуя себя беспомощным и растерянным. Что же было делать? И ради чего его отправляли вниз рисковать жизнью, если решения никакого нет? Почему они не хотят оповестить людей? Ноги вели куда-то без разбору, и с ужасом первый пройдоха Вавилона понял, что у него есть что-то вроде гражданского долга.

Неуверенно он дошел до кабинета Майке, дорога к которому вспомнилась сама. У нее же всегда была куча технических примочек, чтобы иметь связь с менеджерами верхних уровней… Майке была все там же, втягивая с шумом свою растворимую лапшу по соцпакету. Она сидела спиной, и ее аккуратный стриженый затылок хорошо виднелся сквозь прозрачные стены. В коридоре же как раз никого не было. Лаки бесшумно скользнул в створку и отработанным движением зажал ей рот. На пол упали палочки для еды.

Она, ясное дело, брыкалась, но не долго. Лаки обрызгал ее из баллончика с сонным газом, который стащил из вышки Миккеля, где тот допрашивал его про свою Рику.

– Спи, моя радость, усни… – меланхолично затянул он, таща ее слабеющее тело к железному шкафу с архивными внешними дисками.

Содержимое посыпалось на пол, а Майке втиснули в пыльный закуток.

– И не вини. Ты госслужащая, а я простой ворюга. Ничего между нами не вышло бы!

Дверь шкафа захлопнулась на замок, а Лаки поплелся к системам связи. Еще бы разобраться, как они работают… От витающих в воздухе остатков сонного газа кружилась голова и думалось тяжело. Но спустя минут десять соображалка наконец-то включилась.

Он смог получить доступ к экстренной трансляции, будучи в системе под именем Майке.

– Салют, башня! Это не рекламная пауза. Меня зовут Лаки Томич, и я только что еле выбрался из подземных уровней, где на Вавилон готовится атака!

Дальнейшее Лаки и сам едва мог представить. Трансляция еще не отгремела, а он уже видел, что происходит на уровнях. Табло Майке отображали разные динамические цифры, и в один момент людская мобильность сделала все графики красными.

Коридор наполнился возгласами и шагами. Он стремительно вылетел из ее клаустрофобной будки и со всех ног помчался к туалету. Крысиное чутье безошибочно направило его в вентиляцию, и так он дошел до уборной на первом этаже, а уже оттуда выбрался через один из многочисленных выходов Центра. Полиция могла бы найти его в два счета по личному датчику движений, но… Лаки глядел на пробегающих в панике людей… Они неслись к станции, где, должно быть, уже царила жуткая давка. Сдалось им это сейчас. Никто не будет уже за ним бегать. Великое столпотворение началось.

«Внимание, призываем сохранять спокойствие. Сведения были распространены злоумышленником с целью дискредитации…» – разносилось уже официальное сообщение, но его едва слушали. Сначала от непонятного газа погибло множество людей, затем перестали работать генераторы энергии… Между делом, говорят, одна из трансляций Синиши успела прорваться, и пазл сошелся для всех в одну картину: Вавилон не безопасен. Паника гнала их вверх по башне, как крыс с тонущего корабля.

Помощь пришла неожиданно с таможен. Большие экраны, обычно транслирующие дурацкую рекламу, вдруг сменились рябящим изображением суровой квадратной физиономии.

«Майор таможни Петро Стошевич», – услужливо всплыла табличка с именем.

Если честно, Лаки даже радостно было видеть его, да еще и без респиратора. Хотелось вернуть те времена, когда их заботой была бесконечная погоня за Лаки, а его – бегать от них.

– Внимание, Вавилон. Таможни задраивают все уровни, это максимум, что мы можем сделать для людей. Мы вынуждены принять эти меры независимо от решений правительства, потому что видели оружие Синиши в действии. Последний шаттл с таможен отбывает через двадцать минут. Больше транспорта не будет, пока ситуация не станет безопасной.

Это было решение, которое принял бы сам Лаки. Но в контексте крысиных бегов сообщение только усилило панику. Секунду Лаки определялся с дальнейшим планом, а затем полез в трубы, чтобы добраться до уровня Веруки. Ее отца с этими придурками не было, а он казался наиболее адекватным из всей министерской шайки. Может, придумал бы что-нибудь еще.