— Радзимиш Урикович, как Вы считаете, стоило ли мне помогать царевичу Елисею в озере? — вовлекла я новый объект для изучения в беседу.
— Безусловно, Мария Васильевна, Ваш поступок вызывает восхищение, но не стоило рисковать своей жизнью, ради столь защищенного молодого человека, — военный советник говоришь, а речь держишь, будто лет двести политическими интригами занимаешься, и от твоего ораторского искусства зависит занимаемая тобой должность.
В поддержку слов военного министра закивал весь остальной госаппарат.
Другими словам, дура ты, Маша! Зачем в воду полезла? Сидела бы на бережку да пугалась, как все нормальные бабы!
— Вацлав Чеславович, а как Вы отнеслись бы к тому, что суженая посредством этого озера внешность поменяла по Вашему вкусу? — да-да, я очень любопытная, особенно в деле изучения новых подозреваемых.
Янина пыталась перебороть свое женское начало и остаться профессионалом, то есть, колдовским экспертом, но стервозность все равно пробивалась сквозь все ограничения, и ее лицо слегка перекосилось в злобе. Да-да, дорогая, это для тебя! Лови ответочку!
Вацлав Чеславович имел внешность зрелого, достаточно привлекательного мужчины с очень умными глазами:
— Вопрос интересный. Мне иногда кажется, что девы лезут в это озеро исключительно из-за собственного желания, чтобы исправить свою внешность преимущественно для самой себя. Ведь для мужчины суженая — это не только красивое личико и стройный стан, она — жена, спутница всей нашей жизни, мать наших будущих детей, советчица, хозяйка дома!
Как поет! Как поет! И это говорит министр внутренних дел, в стране которого женщины закутаны в ткани, как мумии — в бинты. Действительно, какая разница, что у нее за внешность, если ее все равно никто не видит. Кстати, нужно у Кости спросить, почему местные, как они утверждают, некрасивые женщины не посещают это озеро, чтобы похорошеть?
Судя по тому, как у бабы Яги и Янины шевелились крючковатые носы, они тоже внимательно разбирали советника по запчастям. Само-собой, пока мысленно, а потом: время покажет, нужно ли нам будет распиливать объект в реальности? Может, достаточно будет плеточкой пройтись по упругим местам, как уже бывало?!!
— Бенедикт Яцекович, как Вы считаете, есть у царевича Елисея шанс погубить Кощея Бессмертного? — кто-кто, а советник по колдовству должен трезво оценить потенциал царенка к чародейству, в частности, и к свержению монархов вообще.
Над озером в который раз за сегодня установилась гробовая тишина. Все повернулись к Кощею, ожидая его реакции. Тот повел себя очень сдержанно, лишь повернул голову к своему советнику в ожидании ответа. Чиновник не подвел своего патрона и дал достойный и обтекаемый, не содержащий никакой информации ответ:
— Я нисколько не сомневаюсь в предусмотрительности и колдовской силе своего государя, но от глупых случайностей никто не застрахован. И было бы сверхлегкомысленно с нашей стороны заранее их не просчитать и не упредить.
— Миежко Збигневич, как Вы считаете, могут ли возникнуть препятствия у глубокоуважаемого Кощея Бессмертного при присоединении спорных земель к своему царству в ходе переговоров с царем тридесятого государства Жданом Годиновичем? — а что? нас тоже в университетах кой-чему обучали, не МГИМО, конечно, но образование мои замечательные преподаватели мне успели дать добротное, обширное и многостороннее. Зачем скромничать? Тем более, предо мной советник по дипломатическим делам, должен из любого дерьма уметь выкарабкиваться, не запачкавшись. При такой высокой должности, надлежит быть высококлассным специалистом, так зачем же мне ему жизнь облегчать?
Дослушав мой вопрос до конца, лица советников вытянулись, их глаза внимательно пробежались по моей фигурке от макушки до пят и вновь вернулись к лицу. Видимо, содержимое моей черепной коробки смогло вызвать у столь высокопоставленных мужей любопытство.
— Очаровательная Мария Васильевна, — чуть наклонившись ко мне ближе, показывая этим искреннюю заинтересованность в беседе, начал отвечать советник по дипломатическим делам. — Спорные земли — это вопрос, так часто возникающий во время царствования Кощея Бессмертного, что перешел из разряда важных в категорию рядовых, и уже давным-давно не вызывает обеспокоенности в его разрешении. Рутина! — искренне улыбнулся мне дипломат, открываясь передо мной с привлекательной стороны.
Аж зубы сводит от гладкости речей и округлости высказываний, зацепиться не за что! Еще один скользкий тип! Хотя, чего я возмущаюсь? Ему по должности положено.
Я задумалась, что-то в поведении дипломата меня насторожило. Да, он был немного удивлен моей осведомленностью и умением интересно формулировать неудобный вопрос, но вот чего в нем не было, так это сомнений. Советник был уверен в ответе. Слишком уверен! Будто вопрос уже решен. Решен! То есть, переговоры уже прошли, и Ждан сдал все позиции, из-за сыновей отказался от всех притязаний на спорные земли. Впрочем, это и неудивительно! Если из-за одного сына он мог пренебречь опасностью и пободаться, то рисковать сразу тремя — это полнейшая глупость.
— Значит, переговоры уже состоялись, и теперь данные территории являются новой частью царства Кощея Бессмертного, — спокойно рассуждала я под напряженными взглядами советников, бледненький при этом сохранял абсолютное равнодушие. — А вы, случайно, во время проведения этих переговоров не показывали венценосному отцу наш с Елисеем замечательный заплыв? — задала я вопрос Кощею, восседавшему на высоком стуле, отдаленно напоминавшем трон.
Ох уж эта статусность! Мой спокойный тон никого не ввел в заблуждение, и к общему молчанию добавилось еще и напряжение. Лишь Бессмертный был холоден, он усмехнулся и ответил: