– Поскольку у меня уже отваливаются уши, я, пожалуй, выслушаю и ее тоже. Это же безумие какое-то.

– Что действительно беспокоит меня, так это ваша возможная дружба с двумя самыми опасными преступниками нашей страны. Членами «Ангелов Ада», Фредриком Окерстрёмом и Ангелом Гарсия Гомезом, и причина нашего интереса именно к ним как раз сейчас состоит в том, что присутствующая здесь госпожа прокурор потребовала их ареста в связи с убийством адвоката Томаса Эрикссона.

– Но подожди. – Фон Комер вскинул обе руки чуть ли не в умоляющем жесте. – Это же они сами появились у меня, в моем доме, совершенно нежданно. Я никогда не видел их раньше. Никогда за всю мою жизнь.

– Все так, – согласился Бекстрём. – Я услышал господина барона, а поскольку сам рано научился не верить своим глазам, то решил дать вам шанс рассказать мне, как же все было на самом деле.

«Черт, как легко он попался в ловушку», – подумал комиссар.

– Хорошо, я готов, – сдался фон Комер и посмотрел на Бек-стрёма. – Я готов все рассказать.

– Замечательно. – Бекстрём включил магнитофон. – Допрос барона Ханса Ульрика фон Комера. Руководитель допроса – комиссар Эверт Бекстрём…

«Да, он просто феноменален», – подумала Лиза Ламм.

– Как мне кажется, нам стоит начать как раз с последнего пункта, – сказал Эверт Бекстрём полминуты спустя, как только разобрался с формальной частью, откашлялся и сунул в рот мятную пастилку. – Как случилось, что вы встретились с Окерстрёмом и Гарсия Гомезом у себя дома?

– Но подожди…

– Извините меня, я действительно прошу прощения, – сказал Бекстрём, протягивая пакетик с мятными конфетами допрашиваемому. – Я же забыл спросить…

– Нет, спасибо, все нормально, – отказался фон Комер. – Я, пожалуй, немного не в себе, но…

– Тогда я слушаю. – Бекстрём ободряюще махнул рукой, положив пакетик на письменный стол между ними.

– Дело, значит, обстоит таким образом, – продолжил фон Комер. – Что касается парочки, о которой говорил комиссар…

– Я весь во внимании. – Бекстрём кивнул ободряюще. «Пусть твой нос уже длиной с ручку веника».

«Просто феноменально, – сделала заключение Лиза Ламм. – Вдобавок он напоминает кого-то, виденного мною по телевизору, когда я была ребенком. Полицейского, который постоянно чесал голову и, казалось, думал вслух».

Для того чтобы напрасно не пугать их подозреваемого, Анника Карлссон сидела в специально оборудованной по последнему слову техники комнате, находившейся в одном коридоре с допросной. Там можно было слышать все, что говорил допрашиваемый, а также наблюдать за ним на висевшем на стене телевизионном экране. Сам же он не имел ни малейшего понятия об этом. Барон фон Комер явно притягивал публику, как магнит. Когда Анника Карлссон вошла внутрь, все стулья уже были заняты.

– Неужели у тебя нет более важных дел? – спросила Утка и зло посмотрела на Йенни Рогерссон, которая, как обычно, сидела наклонившись вперед и положив блокнот и ручку на колени.

– Приказ шефа, – улыбнулась Йенни. – Он хотел, чтобы я потом вкратце охарактеризовала ему язык тела фон Комера. Это же…

– Принеси еще один стул, – перебила ее Утка Карлссон, добавив к своим словам новый злой взгляд. «Вот чертова фифа!»