– Слишком поздно?

– Как только он узнает, что свадьбы не будет, – он глянул на Мэрион; она молчала, – околачиваться здесь дальше, чтобы узнать причину, он не станет, верно?

– Мы найдём его, – сказал Кингшип.

– Может быть. А может, и нет. Люди исчезают. – Гант сделал глубокомысленную затяжку. – Что, Дороти не вела дневник или что-нибудь типа этого?

Зазвенел телефон.

Кингшип прошёл к резному столику и снял трубку.

– Алло. – Затем последовала долгая пауза. Гант посмотрел на Мэрион; она наклонилась вперёд, подбирая обрывки с пола. – Когда? – спросил Кингшип. Держа клочки бумаги на ладони левой руки, Мэрион сжала её в горсть. Посмотрела на образовавшийся комок, не зная, что с ним делать дальше. Положила на проспекты, лежавшие рядом с ней на диване. – Спасибо, – сказал Кингшип. – Большое вам спасибо. – Донёсся далёкий щелчок положенной на рычаг трубки, и установилась тишина. Гант повернулся к Кингшипу.

Тот стоял у столика; румяное лицо казалось застывшим.

– Мисс Ричардсон, – объяснил он. – Рекламная литература была отправлена Бёртону Корлиссу в Колдуэлл, Висконсин, 16-го октября 1950-го года.

– Именно тогда, должно быть, он начал кампанию с Эллен, – заметил Гант.

Кингшип кивнул.

– Но это был уже второй раз, – произнёс он медленно. – Рекламная литература была также отправлена Бёртону Корлиссу 6-го февраля 1950-го года, в Блю-Ривер, Айова.

– Дороти… – начал Гант.

Мэрион застонала.